ГЛАВА ПЕРВАЯ
Шурка целыми днями изводил всех своими выходками: таскал за волосы девчонок, отбирал у малышей игрушки, дразнил дворника, кидал камни в собак и кошек. Сколько продолжалось бы такое безобразие — неизвестно, если бы ни эта невероятная и даже немножко волшебная история.
Началась она однажды поздним вечером, когда все послушные дети давно спали.
Шурка притворился спящим. А как только мама ушла в свою комнату, он быстро спрыгнул с кровати и стал составлять план действий на завтра. Он наметил пораньше утром разрушить до основания крепость, построенную малышами в песочнице, потом поломать посаженные школьниками деревца, оборвать цветы на клумбе.
В это момент он услышал странные звуки. Под ящиком с игрушками оказалась небольшая дыра в полу. Приложив ухо к дыре, Шурка услышал какую-то возню, писк и — что самое странное — начал различать отдельные слова. Голоса обсуждали его дела. Шурка ничего не мог понять.
"Как бы разузнать, кто скрывается под полом? Хорошо было бы пролезть туда..." — подумал он.
Шурка снова приложил к дыре ухо. Шорох и возня не прекратились. "Что они там могут делать? И кто они такие? — раздумывал Шурка. — Эх, одним бы глазком на незнакомцев взглянуть! Одним бы глазком!"
Дим! Дили-дим! Дили-дим, дили-дим, дили-дим!! Вдалеке послышался мелодичный перезвон и возле двери возникла еле заметная, прозрачная и очень красивая женщина.
— Ха! — фыркнул Шурка, — кажется, я вижу волшебницу.
— Ты прав, Саша, я и в самом деле волшебница. Я могу выполнить твоё желание, несмотря на то, что ты грубо говоришь со мной, — сказала женщина тихим нежным голосом.
— Ха! Это какое такое желание? У меня их очень-очень-очень много.
— Я помогу узнать тебе одну тайну, — произнесла волшебница,
— Ты поможешь мне пролезть туда? — Шурка показал на дыру в пол.
— Снова ты говоришь грубо, Саша, — нахмурилась волшебница. — Разве никто никогда не объяснил тебе, как нужно говорить со старшими?'
Шурка немного смутился.
— Так вы мне поможете?
— Трижды ты побываешь под полом, — продолжала волшебница. — Запомни, трижды! И если за три раза не узнаешь тайны, значит, тебе не разгадать её никогда. Но для того, чтобы проникнуть к своим врагам неузнанным, ты должен превратиться на время в такого же, как они. Ну, например, в Жадность.
— В Жадность? — удивленно прошептал Шурка, — А что я должен делать?
— Тсс… — Волшебница приложила палец к губам, — Главное, не проговорись никому, кто ты на самом деле. Иначе всё испортишь. Об остальном догадаешься.
Шурка решительно кивнул.
Дили-дим!.. Стало темно. Волшебница исчезла.
ГЛАВА СЛЕДУЮЩАЯ
Что с Шуркой? Всё вокруг него увеличилось во много-много раз. До сиденья стула теперь и не достанешь. И на кровать не сразу заберёшься. Потолок высоко-высоко. И люстра какая огромная! А из зеркала на Шурку смотрел совсем незнакомый рыжий волосатик, сморщенный, взъерошенный старик с огромной головой, в измятой длинной накидке ржавого цвета со множеством карманов.
— И это я?! — с ужасом воскликнул Шурка, — Вот так Волшебница, постаралась!. Не могла превратить в кого-нибудь посимпатичнее!
Неожиданно для себя Шурка закружился на месте и противным скрипучим голосом запел:
— Ничего не уйдёт от моих жадных лап! Всё моё! Всё-ё моё-ё! Хап! Хап! Х-а-ап!
Покрытые рыжими волосами руки Шурки тем временем хватали всё, что им попадалось и торопливо засовывали в карманы. Чем бы всё это кончилось, неизвестно, если бы из дыры в полу, которая теперь стала очень большой, не высунулся уродец. Шмыгнув носом, уродец воровато покрутил головой, ухмыльнулся и поманил Шурку за собой.
Комната исчезла. Шурка неожиданно очутился возле длинного стола, освещённого множеством свечей. Не успел он осмотреться хорошенько, как откуда-то появились странные существа.
Все расселись прямо на столе. Болтали ногами, ковыряли в носу, дрались, кусались и опять рычали, свистели и даже хрюкали. Но вот послышалась тихая нежная музыка. И вдруг появились прелестные девушки. Головки девушек были низко опущены, руки связаны. В разноцветных накидках девушки напоминали цветы. Но цветы были увядшими, накидки девушек — поблёкшими.
Снова что-то случилось с Шуркой. Воинственно подпрыгнув, он запел:
— Ничего не уйдёт от моих жадных лап! Всё моё! Всё моё-ё!! Хап! Хап! Ха-ап!
Он рванулся к девушкам и руки его потянулись к красивым накидками.
Неожиданно прозвучал повелительный голос:
— Прекратить!
Руки Шурки опустились. Уродцы замерли. Наступила тишина. Свечи погасли.
Шурка очутился в своей постели. За окном было утро.
Первым делом он подскочил к зеркалу. Из зеркала на него смотрел он сам, а вот скатерть и тюлевая занавеска... исчезли.
"Жадность... жадность… — вспоминал Шурка, — я — Жадность, но кто же тогда те уродцы? И кто — девушки?"
Всё утро старался Шурка разгадать эту тайну, но потом решил, что всё это ему просто приснилось.
ЕЩЁ ОДНА ГЛАВА
Когда он вечером лег спать, все опять заскрежетало, заскрипело в той стороне, где была дыра. Потом чуть слышно зазвучала нежная музыка, но её сразу заглушил лязг, треск, грохот и свист. Вдруг комната снова сделалась огромной, и Шурка стал взъерошенным стариком. Появившийся в тот же миг уродец бесцеремонно схватил его за накидку и потащил за собой.
Теперь Шурка решил рассмотреть всех получше, чтоб сегодня обязательно понять, что к чему.
Уродцы на этот раз восседали за столом очень чинно. Связанные девушки почти не поднимали грустно поникших голов.
— Что вы там еле шевелитесь? Вас одних ждём! — он повелительно посмотрел на Шурку.
Уродцы подтолкнули Шурку к столу так резко и сильно, что он чуть не упал. Главный уродец зло сверкнул маленькими глазками, потом поднялся и объявил:
— Итак, начинается наше торжество! Мы победили!
Уродцы как по команде вскочили, начался невиданный, невообразимый тарарам.
— Это Болтливость, — крикнул Главный в самое ухо Шурке, — Она расскажет тебе об остальных..
Болтливость подмигнула Щурке и пропела:
— Бол-бол-болтаю круглый год, Пускай не понимают! Никто и рта мне не заткнёт, И не переболтает!
А дальше Болтливость быстро-быстро заговорила, давясь и захлебываясь словами. Болтая, она показывала пальцем то на одного, то на другого уродца. С трудом Шурка понял, что самый главный здесь — Злость.
— Он командует здесь давно, — продолжала Болтливость. — Сегодня Уродцы празднуют свою победу. А прелестные девушки постепенно увянут.
Теперь Шурка и сам смог определить, кто такие уродцы. Вот тот, сжавшийся в комочек, скорее всего — Трусость. Ну да, конечно, вон как он трясётся, пугливо озирается, всё время чего-то боится, Вот он, кажется, заметил, что на него смотрят. Сжался ещё больше и тихо-тихо запел:
— Я от страха чуть дышу. В сторонке я всегда лежу. Со стороны на всё гляжу. Дрожу, дрожу, дрожу, дро-жу...
А там, в углу развалился жирный, обрюзгший уродец — Лень. Зевает, потягивается, почёсывается. Даже веселиться вместе с другими Лень ленится. Мимо Лени прошмыгнула Хитрость. Мордочка у Хитрости похожа на лисью, маленькие глазки прищурены и часто-часто моргают. А во-он старый Шуркин знакомый. Расталкивает всех, выхватывает у других то, что ему почему-то вдруг понадобилось, задирается, на всех поглядывает свысока.
— Зазнайством любуешься? — подскочило к Шурке ещё одно существо, оказавшееся Любопытством. Большущие уши Любопытства оттопырены и всё время поворачиваются то в одну, то в другую сторону. Длинный-предлинный нос, кончик которого, кажется, может пролезть в любую щелку, так и поворачивался по кругу, принюхивался, выяснял, где какие новости.
А это что за грязнуля? Весь измятый, руки перепачканы, ногти длинные, грязные, одежда в дырках, башмаки стоптанные пыльные.
— Это Неаккуратность? — спросил Шурка у Болтливости.
— Да, это Неряшливость, Неряшливость, Неряшливость, — быстро заговорила Болтливость, — Посмотри, посмотри. Лень и то чище, и то чище.
Теперь Шурка решил рассмотреть девушек. Он подошёл к той, что была в красной накидке. Девушка оказалась Смелостью.
— Если хочешь спасти нас, сделай завтра побольше хороших дел. Хороших. Понимаешь?
Остальные девушки закивали и тихо повторили:
— Сделай побольше хороших дел.
ГЛАВА ПРЕДПОСЛЕДНЯЯ
Проснулся Шурка утром, как и накануне, в своей кровати. И сразу же стал придумывать, что бы такое хорошее ему сделать? Оказалось, что не так-то просто придумать хорошее. Вот плохое — пожалуйста, сколько угодно. Шурка вспомнил Смелость. Она очень понравилась ему. "Ладно, так и быть, попробую сделать что-нибудь именно для неё. Что-нибудь такое... смелое. Тогда ей будет, наверное, особенно приятно. Потом для Доброты — доброе, для Вежливости".
С криком "Ура-а-а" Шурка выбежал во двор. Все девчонки и мальчишки в тот же миг бросились от него врассыпную. Шурка — за ними,
— Не трону я вас, остановитесь! — кричал он.
— Знаем мы тебя, обманешь!
Шурка собрал малышей и построил им из песка крепость с высокими башнями и тоннелями. Кошкам Шурка принёс молока, а собакам покрошил колбасы.
Дома Шурка первым делом сложил на место свои книжки и убрал игрушки. Подмёл везде пол и вытер пыль. До позднего вечера метался Шурка со двора домой, из дома — снова во двор. И всё помогал, помогал, помогал, пока не свалился от усталости в постель.
ПОСЛЕДНЯЯ ГЛАВА
Вместо скрипа, улюлюканья и тарарама неожиданно послышалась нежная музыка. Она становилась всё громче и радостней. И вот перед Шуркой стояла Смелость. Вид у неё был нарядный и праздничный. Накидка стала ослепительно яркой, а в волосах девушки вместо одной увядшей розы теперь благоухал красивый венок из свежих роз.
— Спасибо тебе, — сказала Смелость и повела Шурку за собой.
Проходя мимо уродцев, Шурка с трудом узнал в них вчерашних вовсю веселившихся нахалов. Скрюченные, жалкие, они еле шевелились на полу, сбившись в одну кучу. С ненавистью глядели они на Шурку. А девушки! Девушки танцевали и радостно смеялись под звуки весёлой музыки.
— Вот здорово! — воскликнул Шурка, — Тогда я вам обещаю никогда больше не делать ничего плохого!
Все захлопали в ладоши и закружились вокруг Шурки. Всем было весело. Об уродцах никто и не вспоминал. Шурка попросил Смелость рассказать ему ещё что-нибудь интересное про него самого. Но Смелость вместо рассказа спела свою песенку:
— Всегда защитить от обиды сумей девчонку, мальчишку, себя и друзей! Надо, чтоб у каждого имелась Смелость, смелость, смелость!
И все подпели: "Надо, чтоб у каждого имелась: Смелость! Смелость!! Смелость!"
Улучив минутку, Шурка спросил у Честности:
— А могу я, когда захочу, снова увидеть вас всех?
— Нет, это невозможно, — тихо сказала Честность, — Ведь не только у тебя одного, но у каждой девочки и мальчика живут в комнате их достоинства и недостатки, такие же, как мы, и такие, как уродцы
— Лишь тебе одному Волшебница помогла проникнуть к нам, — продолжала Доброта. — И ты должен стать для них примером.
— Пусть так, — сказал Шурка и на прощание они все вместе еще раз станцевали. Доброта спела Шурке свою песенку:
— Я с каждой секундой добрей становлюсь, со всеми охотно я всем поделюсь. Всегда к человеку на помощь приду, берите на радость мою доброту!
Шурка не заметил, как очутился в своей кровати.
С той поры мама не нарадуется, глядя на сына. Такой послушный стал, настоящий помощник. А сколько у него появилось замечательных друзей!
Иногда перед сном Саша слышит тихие нежные звуки.
"Значит, все хорошо", — думает он, засыпая.