Марина Замотина «НА БЕЛОМ ПОЛЕ НОВОГО ХОЛСТА…» Лара ФЕЛИСИОН. "После всех времён". — М.: КЦ "Фелисион", 2018.
Очередная книга Лары Фелисион приурочена к юбилею. Книга в такой год — и нужное, и важное, и просто интересное дело. Это вообще — событие. Правда, немного беспокойное. Ведь это своего рода подведение итогов, пусть промежуточных, но всё равно.
Понятно, что невозможно включить в одну книгу всё, что было создано не за один год творчества. Тогда надо замысливать собрание сочинений. Но для этого время ещё не пришло. А как собрать лучшее? По какому принципу отобрать произведения? Ну, с рубриками Лариса справилась безусловно. С оформлением — тоже. Её видение своего литературного творчества меня всегда восхищало. Не всё, пожалуй, я воспринимаю однозначно. Но — сколько людей, столько и мнений. Своего не стану навязывать.
Лариса пишет так:
На белом поле нового холста
Я выращу цветы и возведу строенья.
И будет жить оно, моё цветенье,
Игрою цвета, трепетом листа.
Именно так Лариса и поступает — создаёт свой художественный мир в мире своей поэзии. Оформление своей книги — другая сторона её творческой личности, уникальная и необычная.
Критики не перестают нас убеждать, что мы сегодня живем в эпоху литературных репутаций, нахально пытающихся заменить собой собственно литературу. Опросы и рейтинги, шорт-листы — большие и малые. Премии и награды. Выступления и рецензии.
У Лары Фелисион тоже есть литературные премии и награды, но её нежелание об этом лишний раз упоминать вызывает уважение. Читатель ведь сам может оценить творчество автора. И совсем не важно, вошёл он в "лист" или нет. Мне важно — возьму ли я книгу с полки во второй, в третий раз. Буду ли возвращаться к творчеству поэта? Если в ней (книге) то, что дорого мне, о чем я никогда не задумывалась, но это тоже — как и поэта — меня волнует и восхищает?
Вот я и нашла объяснение своей нерасторопности. Мне всё время хочется что-то перечитать…
В новой книге у Лары Фелисион совсем не праздничное настроение. Наоборот, она склонна к размышлениям и созерцанию:
Осень, осень растянула
Шлейф туманов и дождей
И стоит усталым мулом
В свете тусклых фонарей
Но это, скорее всего, идёт от юбилейной даты. Как я её понимаю! И моему настроению так созвучны строки:
Чем дальше в жизнь уходят годы,
Тем драгоценней каждый день.
Лариса не прочь остаться один на один со своими мыслями. Потосковать. Помедитировать. Погрустить, погоревать, попечалиться, поскулить, поныть. Томится она в своём уединении. Но никак не унывает.
Что же мне совсем не спится,
Всё смотрю, смотрю в окно.
Где парит седая птица,
Чем-то схожая со мной.
Не от горя, не от беды, как мне кажется, приходит к ней меланхолическое настроение. И слава Богу! Наверное, хочется чего-то большего. Что-то не сложилось, не получилось: “Биться бабочкой нет причин,/ Проще сразу упасть пыльцою.
Но ведь время еще есть. Хотя позади уж точно осталось больше годков, чем ждёт нас впереди. Время прошло как бы вдруг, неожиданно. И с этим приходится примириться: “Я жду, но что? Кому расскажешь / Все таинства своей души…”
Но… Повторюсь в поэзии Лары Фелисион нет скорби, горести, уныния. Из меланхолического настроения она плавно перебирается в будущее: “Чтоб вновь за осенью усталой / Сугробом захрустел январь…”
Лариса часто говорит о дожде. И это тоже — настроение: “Сегодня день дожди накрапал / И притушил кленовый жар”.
Или: “Настойчив дождь и беспокоен, / Бьёт по стеклу — терпи, окно…”
Или:
Дождь безучастный
В тёмные окна стучит.
Будит тревогу.
Зная Лару Фелисион не один год, мне хотелось свои рассуждения о её новой книге начать словами: "И жить торопится, и чувствовать спешит". Из стихотворения "Первый снег" (1819, опубл. 1822) Петра Андреевича Вяземского (1792-1878).
Но эти слова применимы к образу самой Ларисы, но никак не к её книге.
Мы привыкли видеть её деятельной, энергичной, отзывчивой. А ведь никто не знает, что таится в её душе. Точнее, то, что таится — отражается в её поэзии. И вот здесь она и не торопится, и не спешит. Наоборот, за внешним образом яркого руководителя, энергичного человека скрывается ранимая душа душе тонко чувствующего человека.
В поэте важно увидеть не умение рифмовать или грамотно складывать буквы в слова и размещать на странице строфы. Таких умельцев сейчас много, и традиционно "балующихся" стихосложением творцов, и ловких программистов, пишущих правильные программы. И ведь здорово всё получается!
Но нужны ли нам красивые слова? Или удачно подобранные строчки? Поэт — в первую очередь личность, чем нам и интересен. Но это такие прописные истины, о чём даже говорить-то стыдно. Кто этого не знает?
Лара Фелисион — Личность. Человек, в жизни которого как у всех есть радости и печали, удачи и неприятности. Но не всем дано передать своё видение мира так ёмко и трогательно
Не могу сказать, что новая книга полностью раскрывает характер поэта. Многое остается недосказанным. Но вот стремление Ларисы познать мир объясняют следующие строки:
Учусь не ждать, учусь не верить,
Надежды я учусь чураться,
Чтоб с этой жизни не сорваться,
Учусь другою мерой мерить
Своё почти существованье,
Своё почти очарованье,
Своё почти остепененье,
Своё почти остервененье...
Что ещё? Я так понимаю, что прежде чем писать абстрактные картинки, надо освоить классику. В этом смысле у Лары Фелисион "школа" есть. Да и в плане издания книги она с уважением и бережно относится к слову, к грамматике, к синтаксису.
Лара Фелисион в поэзии — человек не новый. В новой книге — обширная лексика, многообразная ритмика, и звукописи достаточно. Её поэзия живая, невероятно ощутимая визуально. Согласитесь, вот оно: "Синее небо плавает в старом пруду…" Или: “Льняное полотно зимы / Москва уже поизносила”.
В новую книгу Лара Фелисион включила и прозаические зарисовки, которые мне особенно близки. Я их воспринимаю как мазки художника краской по холсту. Но не случайные наброски, а осмысленно созданные мастером композиции. Элегантные. Легкие. Мудрые.
В поэзии есть другое — читаешь главу и как будто смотришь семейный фотоальбом незнакомой семьи. Видишь старые фотографии, и сердце сжимается: “Свет где-то там вдали, / Свет там, в чужом окне”.
А может быть, и так: “Жмётся ночь к домам ослепшим, / Тянет дымку горизонт”.
Время ушло, но жизнь продолжается. Ничего не вернуть. Но есть стихотворения Лары Фелисион, возвращающие нас в прошлое "в зеркале старом трещинки линий судьбы".
Новая книга Лары Фелисион только философски-ностальгическая. Есть главы — посвящения, есть японские сонеты. Обо всём не рассказать сложно, как невозможно кратко отметить все достоинства её поэтического дара.
Скажу лишь об одном. Лариса — большой мастер удачных сравнений: “Синица желтою черешней / На ветке зреет поутру...”
Или: “Лапы прибоя выше гуляющих дам”.
Вот еще удачный пример: “Туда, где оживает тишина, / Росою светлячковой под луною”.
И это, по-моему, удачно: “Ночь, развязав поясок,/ Сбросила платье”.
Оцените: “Окна выцвели огнями,/ В лунную глядят зеницу”.
И наконец: “Стекло отражает заката кипящий круг”.
Примеров приводить можно много. Лара Фелисион поэт (и прозаик) яркий. Самобытный. Пропускающий счастье и боль через свое сердце.
В ее сердце действительно сходятся и конфликты жизни, и ее мирное течение. Но порой нюансы бытия волнуют нас куда больше, чем громкие потрясения.
Всё живо сменой сил и смыслов,
Всё применимо в жизни к ним
И пламенеет солнца нимб
Свои разбрасывая искры…
А мы живём, а мы летим…