ИМЯ Гектора Баракки для Саратова в некотором смысле символично: в том кипучем интернациональном котле, каковым Саратов был в конце XIX века, обязательно должен был обнаружиться итальянец.
Правда, всё, что о нём известно, передаётся с чужих слов. Родился он вроде бы в Вероне, а художественную академию окончил вроде бы в Милане. В 1873 году, во Флоренции, совершенно безработный Баракки вроде бы попался на глаза нижегородскому "негоцианту" Живоглотову, который позвал его с собою в Россию и попросил написать картину "Пожар Рима" с ним, Живоглотовым, в образе императора Нерона.
Исполненный заказ был принят на ура, и Этторе Паоло Сальвини-Баракки, таким образом, навеки оставил Италию… На носу огромной грузовой барки-беляны, плывшей от одного поволжского города к другому, оборудовали специальное помещение и там картину за плату демонстрировали всем желающим. В какой-то момент добрались до Саратова, и тут Баракки заявил: "Нет, дальше я не поеду. Мне нравится этот бордово-красный собор, и горы, поросшие дубовыми лесами". Конечно же, он не читал
Грибоедова, и ведать не ведал про какую-то "тёткину глушь": молодой итальянец тогда вообще не понимал по-русски не слова. Просто он увидел солнечный город, где Европа сошлась с Азией.
По другой же версии, разлука с любимой родиной была вынужденным бегством: художник был революционером и даже находился в рядах гарибальдийцев. Спасаясь от ареста, попал в Вену, а там встретился с неким саратовцем-фотографом и впервые услышал о существовании Саратова.
Так или иначе, в нашей стране Баракки превращается в Гектора Павловича и становится знаковой фигурой саратовской культурной жизни.
ПРЕЖДЕ всего, он заслужил славу "певца Волги". Неизменным успехом пользовались и его небольшие волжские этюды, и более крупные, сложные композиции: "Собор при лунном освещении", "Обвал Соколовой горы", "Весенний разлив в лунную ночь". Хотя репортёры постоянно иронизировали по поводу засилья на выставках именно пейзажа ("Вода, баржа, опять вода, песочек да лесочек"), они всегда отмечали вкус, красоту рисунка и естественность воздушной
перспективы, но более всего — поэтическую одухотворённость в работах художника.
Писал Баракки и заказные портреты государственных чиновников, именитых купцов, людей из близкого ему круга саратовской интеллигенции. Их можно было видеть в городской Думе, университете, банках, гимназиях, частных домах.
С большим увлечением занимался он оформлением интерьеров зданий, декорацией выставочных павильонов, создавал сами экспозиции выставок (сегодня Баракки назвали бы дизайнером). Трудился декоратором в нескольких саратовских театрах. Зрители долго вспоминали оформление спектакля "Дети капитана Гранта" — поистине триумфальную работу молодого художника. Незабываем был и эффектнейший занавес "Ночь над Волгой" для старого театра Очкина. В январе 1887 года в бенефис
Баракки на сцене Городского театра была поставлена феерия "Лесной бродяга". Ну а как было обойтись без него, ежели речь шла о любительских спектаклях, празднованиях литературных и музыкальных юбилеев? За особые хлопоты по устройству модных вечеров с "живыми картинами" Баракки даже вручили золотые часы.
Как декоратора Гектора Павловича приглашали в Астрахань и даже в Петербург, но до столицы он не добрался из-за приступа лихорадки.
ОСЕНЬЮ 1897-го саратовские газеты сообщали: "Старейшая фотография Ушакова перешла к <…> художнику Г.П. Баракки. Ретушёры и лаборанты этой фотографии вернулись из Москвы, где ознакомились с новейшими усовершенствованиями в фотографии".
Действительно, тогда хорошо известное в городе фотоателье П.М. Ушакова, находившееся на углу Немецкой и Вольской улиц (ныне здесь высится здание Дома книги), обрело нового владельца. Под его руководством фотография успешно действовала вплоть до 1909 года, заслужив признательность жителей и дипломы на Всероссийских выставках. Впрочем, имени художника нет ни на одном из снимков — ателье продолжало работать под фирменным знаком "П. Ушаковъ. Саратовъ".
Фотодело Баракки поставил на образцовый технический уровень. Например, из снимков городских промышленных объектов был сформирован ко дню рождения министра финансов графа С.Ю. Витте подарочный альбом. Другой альбом со снимками Баракки — "Чины Саратовской Городской Полиции" — преподнесли премьер-министру П.А. Столыпину.
В этом же ателье был выполнен известный фотопортрет В.Э. Борисова-Мусатова — талантливейшего ученика Гектора Павловича и тоже, кстати, увлекавшегося фотографией.
И , НАКОНЕЦ (да что греха таить, это главное), Баракки выступил одним из организаторов Саратовского общества любителей изящных искусств. А немного позже стал преподавателем в Боголюбовском рисовальном училище при Художественном музее имени А.Н. Радищева.
Живость характера, отзывчивость, умение вовремя сказать слова одобрения, привлекали к итальянцу людей самого разного возраста и самых разных художественных пристрастий. Один из современников писал: "За его дружеским столом тогда можно было видеть и певца былой красоты Борисова-Мусатова, и представителей "Мира Искусства" Уткина и Кузнецова, и старого классика-академика Журавлёва".
А Павел Кузнецов навсегда запомнил Гектора Павловича — этого "настоящего романтического pittore", "который с исключительной артистичностью владел красочными сочетаниями", "обаятельного, полного энергии, внушительной наружности, с рыжеватой гривой волос, с горящими глазами".
Он стремился воспитать в учениках преклонение перед Красотой с большой буквы. Отказался от традиции набирать натурщиков из богаделен, искал для позирования в классах красивых юношей и девушек, наряжал их в якобы "национальные" яркие костюмы. С Баракки ученики ездили на этюды в окрестности Саратова — писали дубы и берёзы с искривлёнными мощными стволами. Лучшие из его питомцев окончили впоследствии кто Петербургскую Академию художеств, кто Московское училище живописи,
ваяния и зодчества.
СОРОК ДВА года прожил в "столице Поволжья" итальянско-русский маэстро, последние несколько лет — в доме под нынешним № 30 по Соляной улице.
Когда-то, а именно в середине позапрошлого века, участком этим владел купец III гильдии А.Е. Новиков. Обстроился он тут основательно: каменный лабаз для хранения соли по красной линии улицы, а во дворе — жилой флигель и всякие разные службы. В 1908 году вдова и наследница Новикова задумала соединить флигель с лабазом под сплошной фасад, поэтому в здании была устроена проездная арка во двор (заложенная в советское время и превращённая в одну из жилых комнат дома; очертания арки,
к слову, отлично видны до сих пор). Под это дело А.В. Новикова заняла у своей знакомой 10 тысяч рублей, однако расплатиться по ссуде не смогла, и домовладение выставили в 1910 году на публичные торги. Вот тогда-то и обратила на него внимание семья Баракки — муж, жена и красавица-дочь. Участок записали на имя Веры Аполлоновны Баракки.
Сюда к Гектору Павловичу приходили ученики, и здесь же его настигла смерть. Художник страдал приступами астмы. Один из них случился в октябрьский день 1915 года. Дома никого не было, только случайный солдат, зашедший, видимо, к служанке. Он взялся пользовать Баракки нашатырём, но разлил его так, что Гектор Павлович просто задохнулся. Чудовищная гримаса судьбы!
После похорон любимого супруга у Веры Аполлоновны уже не было сил и средств содержать такую обширную усадьбу, и она уступила её мещанке А.Ф. Марцинковской за две тысячи рублей серебром. Стоял уже январь 1917…
А ещё годик спустя домовладение подверглось "социализации" и в него подселили ряд семей. Строения на дворе были переделаны под жилые комнаты, но само здание, по счастью, сохранило провинциальное очарование ушедшей эпохи и память о большом художнике.
Радищевский музей в 1922 году организовал выставку произведений Г.П. Баракки. А затем большинство его картин исчезло. Иные говорили, что их увезла дочь художника, Эмилия, вышедшая замуж за иностранца. А кто-то утверждает, что всем распорядились родственники жены. В местных музеях осталось лишь несколько работ. Правда, в поле зрения музейщиков порою попадают пейзажи "певца Волги", бытующие в квартирах коренных саратовцев.
В СТАТУСЕ советского (российского) жилого фонда бывший дом Баракки дотянул до 2010-х годов. Казалось, так будет и впредь. Между тем музейщики в рамках проекта "Саратовская крепость: рассредоточенный музей истории города" задумали преобразовать это замечательное здание в российско-итальянский культурный центр. Но пока там жили люди, идея жила без движения, хотя дом и был внесён в список "выявленных объектов".
Но однажды дворовая пристройка, давно треснувшая, просто обвалилась, попутно "рванув" газовую ветку. Появившаяся угроза взрыва заставила чиновников из городской администрации добавить дом в программу "Ветхое жильё" и произвести расселение.
Положение сложилось двойственное: с одной стороны, дом на охране, а с другой — подлежал сносу. Спасать его взялись журналисты и общественность. Из Волгограда приезжал даже почётный консул Италии Стефано Росси. Но попасть на приём к тогдашнему мэру города он так и не сумел: говорили, поздно подал заявку. Но и без этого визита "наверху" стало ясно, что "сдать" дом на слом энтузиасты-краеведы не намерены.
В мае-июне 2016 года команда "Саратовской крепости" провела культурную акцию "Пароход "Гектор Баракки", городские пленэры и выставку "Улица Гектора Баракки" в Боголюбовском художественном училище; в течение нескольких июльских дней 2016-го во дворе особняка работал импровизированный лекторий под открытым небом для всех желающих.
По решению Управления по охране объектов культурного наследия Правительства области, сохранению подлежат фасад дома, его планировка, внутренние лестницы, двери, голландские печи и лепнина.
С ТЕХ ПОР прошёл уже год. И если бы не информационный щит, установленный волонтёрами, вряд ли можно было бы заподозрить в доме Г.П. Баракки архитектурный раритет. Разрушения здания особенно пугающе выглядят со стороны двора и внутри. Данную атмосферу ещё усугубляет присутствие "жильцов": помещения носят следы их активного присутствия. Увы, мародёры и сомнительные поселенцы — настоящий бич разрушающихся саратовских особняков. Что не сделало беспощадное время, доделывают
непрошеные жильцы, которые устраивают среди облупленных стен распивочные и ночлежки.
И дому Баракки ещё повезло — он, повторим, спасён от слома и добавлен в перечень объектов культуры регионального значения. Известно, что сейчас волонтёры собирают средства на его реконструкцию. Однако собрать нужно немало, учитывая состояние здания и его открытость для всех гостей и природных стихий.
Впрочем, положительные сдвиги всё же имеются. Создатель официально действующего культурного центра "Дом Гектора Баракки" краевед Игорь Сорокин с группой единомышленников заколотили досками окна первого этажа и застеклили окна второго, полностью расчистили площадку во дворе (КамАЗов с мусором было вывезено целых семнадцать штук!), огородили её забором и заложили капитальный зрительский амфитеатр — почти как античный.