Александр Вырвич НЕ ТОЛЬКО О ПЕРЕВОДАХ… Владимир СИЛКИН. "Ночной дождь". Книга переводов. — Белгород: "Зебра", 2017.
Большинство сознательных граждан нашей страны — это люди, рождённые в СССР. И при любом удобном случае они сравнивают сегодняшнюю жизнь, современные проблемы с такими же, подобными — случавшимися в той, прошлой жизни. Это происходит, в основном, не тогда, когда они пользуются всеми благами и свободами, предоставленными им в современных российских условиях, а при обсуждении проблем, связанных с образованием, ЖКХ, культурой… И очень часто такие сравнения получаются в пользу страны,
которой больше нет. В одном ряду с такими проблемами находится и литература: и та, которую дети изучают в школе, и та, что выходит из-под пера современных писателей, не говоря уже об изменившемся в худшую сторону отношении государства к самим писателям.
Именно об этом подумалось мне, когда в руки попала недавно вышедшая из печати книга "Ночной дождь" современного русского поэта Владимира Силкина, в которой он выступает в непривычной для многих, даже тех, кто знаком с его творчеством, роли переводчика девятнадцати авторов с одиннадцати языков на русский. Имя Силкина сегодня на слуху. Он действительно находится сейчас в обойме востребованных сегодняшним временем и читателями поэтов России. Я специально употребил военный
термин "обойма", потому что полковник запаса, лауреат Государственной премии России, дипломант первой премии Министерства обороны РФ в области литературы и искусства, заслуженный работник культуры России, начальник военно-художественной студии писателей ЦДРА имени М.В. Фрунзе Владимир Силкин стоит на переднем рубеже военно-патриотического воспитания молодёжи, отражает в своём творчестве будни современной Российской армии (Одна подборка "Из сирийской тетради", воплощённая совсем недавно в сборник
"Русская юла", чего стоит!) и всеми способами пытается сохранить звучащее поэтическое слово, возродить его, как в воинских гарнизонах и коллективах, так и среди любителей литературы всех возрастов.
В советское время одним из постулатов, на котором держалась внутренняя политика государства, было понятие "дружба народов", составляющей частью которой было пристальное внимание к печатному слову, литературе не только в союзных республиках на официальных языках, но и к литературе малых народов, национальностей, автономных и не очень автономных краёв и областей, где разговаривали в общей сложности более чем на 120 языках.
А так как языком межнационального общения в многонациональной стране был русский язык, то, соответственно, многие произведения в прозе и поэзии с других языков переводились на русский язык и наоборот. Ещё в 1934 году на Первом Всесоюзном съезде советских писателей Максим Горький подчеркнул: "Необходимо начать взаимное и широкое ознакомление с культурами братских республик... необходимо издавать на русском языке сборники текущей прозы и поэзии национальных республик и областей
в хороших переводах". Если бы такой целенаправленной переводческой работы в рамках государственной политики в стране не проводилось, а всё это было пущено на самотёк, как происходит сегодня, то мы (русскоязычное население страны) никогда бы не узнали и не познакомились с произведениями грузина Шота Руставели, белоруса Янки Купалы, украинцев Ивана Франко и Леси Украинки, азербайджанца Низами, узбека Навои, латыша Я. Райниса и т. д. То же самое можно сказать и о творчестве лауреата Государственной премии
СССР Расула Гамзатова. Благодаря переводам его произведений с аварского языка на русский мы не только узнали, что где-то в Дагестане живут аварцы, разговаривающие на своём родном аварском языке, но стали читать и слушать его стихи, песни на его слова, в том числе и самую знаменитую — "Журавли" (перевод Наума Гребнева). Юноша из далёкого горного селения своим творчеством прочно вошёл в советскую литературу.
Да и с творчеством зарубежных классиков мы бы никогда не познакомились без соответствующих трудов большой группы переводчиков советского времени. Ни с "Божественной комедией" Данте, ни с комедиями и трагедиями Шекспира и Лопа де Веги, ни с лирикой Гейне и Гёте и т.д.
Но вернёмся к сборнику "Ночной дождь" Владимира Силкина. Поражает количество языков, с которыми поработал В. Силкин, среди них — болгарский, сербский, китайский, персидский, осетинский, ингушский, калмыцкий, украинский, тувинский, хакасский и даже язык непали. Тематика у авторов, включённых в сборник, соответственно, разнообразная. Но это именно то, что сегодня волнует людей на огромных просторах, как внутри России, так и далеко за её пределами.
Но о чём бы ни писал поэт, каких бы тем не касался в своём творчестве, рано или поздно перед ним встаёт вопрос о собственном предназначении, о том, для кого и, главное, зачем он пишет, какой след оставит на земле. А так как универсального ответа на данный вопрос не существует, то каждый по-своему отвечает на этот, не такой уж риторический вопрос. Посмотрим, как на него отвечают отдельные авторы в переводах В. Силкина:
Пламен Григоров в стихотворении "Поэт", переведённом с болгарского языка, утверждает:
Слово моё — гильотина,
Там мне без страха висеть,
Духу святому и Сыну,
Богу о вечности петь.
Николай Куулар в стихотворении "Дождь", переведённом В. Силкиным с тувинского языка, пишет:
Родина, ты в тиши
Снова встречаешь утро.
Стали б дождём для души
Строки мои кому-то.
А вот, что пишет Нугзар Бакаев в стихотворении "О, если бы" в переводе с осетинского языка:
Но я боюсь, что не оставлю следа.
Любя людей, седею всё сильней.
Суметь бы мне добыть в пути победу
Для тех, кто мне дороже и родней.
И он же в следующем стихотворении добавляет:
Стою в саду своих мечтаний,
Следы считаю юных лет,
В моих стихах не перестанет
Горючих слёз струиться свет.
Такое разнообразное, даже можно сказать разнонаправленное отношение различных поэтов к заданному выше вопросу, и является ответом на мысли отдельных читателей, знакомых с творчеством самого Владимира Силкина, которые могут сказать: "Да ему дай любую тему, задай основную мысль, и он её выразит точной поэтической строкой!"
В данном случае, в данном сборнике, переводчик Владимир Силкин не сам пишет стихи, он занимается поэтическим переводом.
Понятно, что произведения в прозе переводить значительно проще, так как не надо следить за ритмом, подбирать рифмы, не искажая смысл произведений, авторские мысли и чувства. И с этой сложной задачей поэтического перевода Владимир Силкин справляется в полной мере.
Возможно (во всяком случае, я надеюсь), что авторы, чьи произведения включены в данный сборник, станут известны широкому кругу русских читателей.
После знакомства с книгой "Ночной дождь" мне ясно и понятно одно: она будет востребована читателями и займёт своё достойное место среди удачных и точных переводов.