* * *
Безмятежен этот вечер поздний.
И безмолвье, и речную гладь,
И покой души под небом звёздным
Принимаем словно благодать.
Не спеши кого-нибудь обидеть,
Грешным делом рук не замарай,
Если хоть однажды смог увидеть
На земле, каким бывает рай.
* * *
Выходили рано на дорогу,
Напоследок Богу помолясь,
Прятали незваную тревогу,
Знали, ждёт в Коломне Дмитрий князь.
Из Можайска, Дмитрова, Ростова,
Из Литвы и Суздальской земли
За Оку по княжескому зову
Воеводы ратников вели.
Вдаль тянулись конные дружины,
И за ними следом пеших рать,
Спаянные Верой воедино,
За Родную Землю умирать.
В пламени трепещущих осинок
Таял сентября неяркий свет,
И скакал за князем стройный инок,
Троицкий воитель Пересвет.
РОДНОЕ
Тёмные иконы,
Свечи, тишина.
Той Руси исконной
Святы времена.
Ладная кольчуга
Защищает грудь.
Не загонят в угол
Ни Орда, ни Жмудь.
Знают князь и пахарь,
Что такое честь,
Можно жить без страха,
Если Вера есть.
Эта ширь без края,
Нет конца пути,
Сторона родная
Соколом взлети!
* * *
Кровью дымятся плахи.
Ой, как повсюду тихо.
Едут по степи ляхи,
Ляхи от слова "лихо".
С юга беда другая —
Вновь, за живым товаром,
Чёрную пыль взметая,
Тучей идут татары.
Скоро по землям диким
Нас поведут полоном.
Ужас — беззвучным криком,
Горе — девичьим стоном.
Те времена лихие
Посланы как проклятье.
Гордый томится Киев
В лапах литовской знати.
Колокола литые
Город во тьме не будят.
Голос Святой Софии
Больше не слышат люди.
И у немой святыни,
Попранной и забытой,
Плача по Украине,
Инок творит молитву.
ЮРОДИВЫЙ
Глаз белёсый смотрит, не мигая.
Говорит, прерывисто дыша.
И пугливо прячется нагая
Васина прозрачная душа.
В суете, на площади торговой,
В кабаке, где драка и угар,
Васино бичующее слово
Не щадит ни дьяков, ни бояр.
Вася прозорливец, а намедни,
Средь немой толпы, у алтаря,
Голосом тишайшим и безвредным
Гнев смирил великого царя.
Не страшась богатых и всесильных,
Он клеймит чумные их пиры,
И его лохмотья — это крылья,
Сложенные вместе до поры.
Рядом с ним стихают забулдыги,
А душе тесна земная клеть,
Знает Вася: если б не вериги,
Не смогла б она не улететь.
СТАРЫЙ НОВЫЙ ГОД
Новогодние свечи,
Обнажённые плечи,
Этот сказочный вечер
Мне приснился опять...
Нас томящая нежность,
Юной жизни безбрежность
И вдвоём неизбежность
Чудный вальс танцевать.
Оттого ли, что ныне
Я живу на чужбине,
Та вовек не остынет,
Не угаснет во мне
Сладкозвучная память,
Воскресая словами,
Что писали мы с вами
На замёрзшем окне...
Помню белую руку,
Неизвестности муку
И, несущий разлуку,
Наступающий год.
Помню шёпот влюблённый,
Помню взгляд изумлённый,
Помню, вальс упоённо
Нас по залу несёт...
* * *
Ах, какие пели песни
люди на войне
о своей непокорённой,
милой стороне.
И растягивал гармошку
парень заводной,
а в душе слова звучали
лишь о ней одной.
И понять не в силах фрицы,
как такой народ,
отступая, погибая,
о любви поёт.
Пусть огонь в печурке тесной
бьётся до утра,
за своих родных и близких
гнать врага пора!
И кружиться будут пары
по траве скользя...
Тех, кто пел такие песни
победить нельзя!
ДИВЕЕВО
Облака облегли
синь небесную.
Есть у русской земли
сила крестная.
Не услышать в пургу
пенья птичьего,
Не подмять Русь врагу,
не постичь её.
Пред иконой свеча
негасимая,
Знать любовь горяча
Серафимова.
Солнца луч золотой,
распогодится.
У канавки святой — Богородица!