Михаил Силкин
30-ЛЕТИЮ АВАРИИ НА ЧЕРНОБЫЛЬСКОЙ АЭС
|
АПРЕЛЬ 1986 ГОДА
Сосна не сбрасывает хвою
По два-три года, и она
Была, как всё вокруг живое,
Заражена.
Её валили, как в Сибири,
Её ломали на корню,
Как женщину, прилюдно били,
Что опозорила родню.
Она ж ни в чём не виновата
Перед народом не была,
Ну, разве в том, что здесь когда-то
Свой вдох последний издала.
* * *
Отмерли молодые побеги,
Почки тоже на них отмерли.
И уже ни за что на телеге
Не добраться до этой земли.
Да и нет никакого резона
Без нужды заявляться сюда.
Осторожно! Запретная зона!
Не ходите сюда, господа!
Дай вам Бог оказаться подальше
От кирпичного цвета сосны,
И такого ещё не видавшей
И пугающей слух тишины.
Глупый аист собрался гнездиться,
Белый аист вернулся домой.
Сколько раз эта дивная птица
Вспоминала Чернобыль зимой.
Улетит или нет, я не знаю,
Что там будет с гнездовьем потом…
Ты прости нас, безумных, родная,
Ведь и мы покидаем свой дом.
Улетаем без всякого скарба,
Распрямляя крыла поутру.
Только лишь одинокая баба,
Как чернобыль, стоит на ветру.
* * *
Лес глядел на дорогу
И качался слегка,
А к нему на подмогу
Пробивались войска.
Было всё-таки мало
Этих смелых ребят,
И у каждого мама,
Что хотела внучат.
И желала потомства
В светлой спальне своей.
Что случится потом-то
С каждым из сыновей?!..
Лес порубят, зароют —
Будет страшный приказ.
И не будет героев
В этой сече у нас.
И не будет ни свадеб,
Ни весёлых пиров,
Но представят к награде
Спасших мир докторов.
* * *
Ладно лес, но погиб и подлесок,
Значит, некого больше любить,
Только в мире из сказок и фресок
Так и просятся сосны пожить.
Что им цвет, дорога и минута,
Чтоб ещё постоять на земле,
И не важно, какой, только б утро
Снова встретить, пусть даже во мгле…
И глядят они пристально в оба,
И дрожат перед каждой пилой.
И для них пожелтевший Чернобыль
Стал и пылью, и мёртвой золой.
* * *
Оплачет дождь поля, леса и реки,
Помянут буйным таяньем снега
Всё то, что было счастьем в человеке,
И не войдёт, как реки, в берега.
Могильники лесные по оврагам,
Зловещая застыла тишина,
И кажется, гудит под саркофагом
Великая советская страна.
* * *
В Чернобыле теперь ни огонька,
И кабаны гуляют вдоль обочин,
И на душе всесветная тоска,
И нет конца безумной этой ночи.
Глядит луна, роняют звёзды грусть.
Куда им падать, если всюду стронций?!
Вот и дрожат, когда не слышат пульс,
Не умирая до восхода солнца.
* * *
И за что же досталось
Моей милой стране,
Что спасаться пыталась
От беды "каберне"?
Виноградные соки
Лёгкий спирт неземной...
И последние сроки
Ходят рядом со мной.
ПОСЛЕДНИЙ ПРИЮТ
На кладбище и тесно, и беззвучно,
Но трепетен последний наш приют.
Мне кажется, что даже мёртвым скучно,
Когда над ними птицы не поют.
Спешат по делу и жуки, и мыши,
Стоят в слезах вчерашние цветы,
И страшно, что никто тебя не слышит,
Когда с роднёй здороваешься ты.
И стронций спит на кладбище, и цезий,
А рядом Хупта, где чернеет водь.
И в голову порой такое лезет,
Что молишься: "Не приведи, Господь!.."
ЧЕРНОБЫЛЬСКАЯ НАДБАВКА
За здоровье живые
Спирт губительный пьют:
До сих пор гробовые
Землякам выдают.
Онкология рядом —
Не хватает гробов,
И летят листопады
С пожелтевших дубов.
Заражённую воду
Неочищенной пьём,
И в такую погоду
Всё живём, и живём.
ЧИСТОЕ ПОЛЕ
Беларусь, Украина, Россия…
Беспробудные спят хутора.
Никакая небесная сила
Не поднимет с постели с утра.
Спят беспечно деревни и сёла,
Научившись в войну выживать,
А навстречу с дубравою голой
Просто незачем больше вставать.
Просто незачем больше по хатам
Подниматься навстречу заре.
И безумствует, вырвавшись, атом,
В чистом поле, у нас во дворе.
|
|