Дмитрий Милов
МЕЖ ДВУХ ОГНЕЙ
|
* * *
Все началось с бамбукового леса,
С Луны ополовиненной кирки.
Холодным облаком в ночи плыла завеса,
Напомнив о присутствии реки.
Как ни хитри с вопросом "Чего ради?",
Мы не поймем устройств — ни ты, ни я,
И олово всеотражавшей глади
Не выльется из формы бытия.
С какими бы ты силами не ладил.
* * *
Дождь, оплавивший снаружи
Ночь — сургучную печать.
Из окна пейзаж тут нужен
Ничего не означать.
Всё отдав, и дань в угоду,
Старта века моего,
Пьешь расколотую воду —
Панацею от всего…
Где бы ни был я незнамо
От идейного ярма
Повторяю: "Мама, мама…",
Чтобы не сойти с ума.
Может, и не слышал гласа
По киношному, во сне…
Никогда не сомневался,
Что ты помнишь обо мне.
* * *
На Земле все во имя спасений,
Та же истина, что и вчера.
Стал пасхальный кулич — "кекс весенний",
Наблюдение — пробой пера.
Шёл отряд молодецкого строя,
Двух явлений, наук дотемна…
Анатомию через героя
Изучала осколком война.
Не снимала шинель и заплечник,
Отражался в глазури побед
Вместо сердца — каленый сердечник
С намагниченной памятью лет.
Время, время… как будто мы квиты,
Подвиг память теперь не хранит,
И сердечник, и сердце разбиты
Как разбит триумфальный гранит.
* * *
"По сути, делиться не с кем" —
Я шел, говорил в запале,
За мной наблюдали фрески
В готическом злом квартале.
Что было на той вечере,
Был взгляд обращен к Иуде.
И после таких мучений
Какие добрые люди!
Встречающая награда
Из лакомства всех притонов,
Две косточки винограда
Как головы двух питонов.
Я верил своей природе,
Где солнце в углях зенита,
Но в каждом запретном плоде
Есть группа от цианида.
Судьба — это очень близко,
Дурак говорит, что сглазил.
Но яблоко от огрызка…
А дочь от случайной связи…
* * *
Прощай, любовь, дурная слава,
Извечно нужная руда…
Я получил шрапнель из сплава
И больше не вернусь туда.
Где полотна белесый локон,
Как бы трепещущий в мольбе,
Из темноты знакомых окон
Напоминает о тебе…
ФРАНЦИСКО САНЧЕС ГОМЕС
Исполнен музыкой греха,
Твой путь тернист и горд.
Но в нем сгорели пороха,
Взрывавшие аккорд.
Непостижимый небосвод,
Манящий в мир иной.
Меж двух огней, между двух вод,
Между тобой и мной.
* * *
Посвящается умершей матери
моего друга Олега Клейменова
Потому что это было…
А теперь в руке кольцо.
В фотографии застыло
Моей матери лицо.
Неминуемой свободы
И деталь земной красы,
Ритуальные обводы
Среднерусской полосы.
Ты стоишь с другого края,
Вместе держимся за нить.
Все на свете умирают,
Продолжая дальше жить.
* * *
Из наблюдений во время дождя
В купели бетонной проруби,
На постамент мирового вождя
Тихо садились голуби.
Птицы на камне — раскраска идей
В буйстве, когда все зелено…
Может, природа прощает людей,
Может, не все потеряно..?
* * *
Мироздание, мироздание…
От фонарных огней штрихи.
Как единственное задание
Понимаю писать стихи.
Ожидание, одиночество…
Ночи с белой Луной. Аминь!
Выражение — значит творчество,
Нарождение — значит жизнь!
* * *
Пронумерованный квартал,
Многоподъездный шифр.
Я складывал и вычитал
События из цифр.
Гирлянды тусклой бахромой
Далеки и рябы…
Тридцать седьмой, тридцать восьмой —
Фонарные столбы.
А выходил — метель мела…
К ступеням намело.
Я удалялся от тепла,
Зато росло число…
Вся память в крике тишины,
Ведь как ни посмотри
Мой друг на этаже войны,
В квартире сорок три…
* * *
Любимый аромат смерти
Духи "Красный рассвет"
Хотите — верьте,
Хотите — нет!
* * *
Вспомни, как взгляд казался вечен,
Было еще укрыться нечем…
И камни звезд в черной оправе,
И тишину, и разнотравье…
НАПЕВ
Закружится тихо небо над головой,
Нальется в ладони озеро талой водицы,
И в чаще, где хвои сухой с лихвой,
Будет где зверю и птице укрыться.
Неведомо, громко, радуясь или страша
Обнимет грозу сентябрь в струистой блузе.
Решат они: "Памяти нам не жаль",
Развяжут шипящий змеиный узел.
А Бог… Что Бог? Пусть он и рассудит,
Судьбу сотворит из песчинки любой.
Ведь где-то такие же, как и мы, люди
Принимают роды, дары и бой.
* * *
Вспомни мои слезы —
Будет Кострома:
Белые березы,
Черные дома…
Дымка и прохладца,
Мальчик на коне…
Нечему меняться в этой стороне.
* * *
Душе неведомо старение,
Ведь только к телу его нить.
Я видел все: и настроение,
И нежеланье говорить…
Ты опускаешь руки на воду,
Вестят задрогшие уста,
О том, что мир сорвут, как ягоду,
С Богоявленского куста.
А дальше — сон в ушке иголочки,
В бойнице крепости — беды.
Я вижу две ладони — лодочки,
Чуть зачерпнувшие воды.
* * *
Был сон недолгий в полудреме,
Парад планет…
Как будто мы в холодном доме
И света нет…
На небе равенство величий —
Тиши струна…
Сове в зрачок, большой и птичий,
Вросла Луна…
Ну, здравствуй, белая невеста, —
Слепая грусть.
Все покидают это место,
А я вернусь.
И в гомон леса постепенно
Войду с трудом,
Как в сон на выселках Вселенной,
В холодный дом…
|
|