Юрий Богданов
«ПРОНИКНУТЬ В СУТЬ НЕОБЪЯСНИМОГО…» Ирина ЩЕРБИНА. "Из глубины незримых тайников". Стихотворения. — Рязань: Издательство "Литера М", 2015.
Книга поэзии Ирины Щербины "Из глубины незримых тайников" — это новый взгляд на своё творчество, на его истоки, питающие вдохновение, и вообще — на жизнь. Поэтесса даже в мыслях не возвышается над "толпой", не ставит свой талант превыше всего, а просто и естественно размышляет о текущем времени, откровенно разговаривает с заинтересованным читателем и находит в нём понимание.
Как и обычный человек, она иногда сомневается в правильности своих суждений, но не опасается, что её стилистику и образность осудят "привередливые критики":
Хоть род людской неприхотлив,
Наверное, под силу каждому,
Зерно от плевел отделив,
Средь шелухи увидеть важное.
И, сокрушив сомнений рать,
Рукой коснуться неба синего —
Непостижимое понять,
Проникнуть в суть необъяснимого.
Поэтому и в названии книги "Из глубины незримых тайников" таится загадка, которую Ирина Щербина открывает нам своими проникновенными и доверительными стихами.
У каждого талантливого человека, работающего в "творческом цеху", существует своя внутренняя духовная концепция, определяющая всё его творчество. Она есть явление врождённое: и только со временем, осмыслив себя творцом, поэт может более точно дать характеристику данному явлению:
Я так люблю перо и кисть,
Их виртуозное уменье
Создать портрет стихотворенья
И нанести узор на лист!
Возможно, это — прихоть, блажь —
Запечатлеть черты былого,
В застывших красках видеть слово,
В минувшем — новый антураж.
……………………………………….
А чародейство наяву…
Ведь я — с Природою едина —
Свой мир малюю, как картину,
И, как роман, пишу судьбу.
А судьба поэта, в первую очередь, зависит от той степени ответственности, с которой он относится к своему таланту. Поэтому не спонтанно, а глубоко прочувствованно автор обращается к творчеству наших гениальных поэтов: Александра Пушкина, Михаила Лермонтова, Александра Блока, ощущая свою неразрывную связь с русской классической литературой.
Цитата из "Талисмана" А. Пушкина даёт Ирине Щербине возможность по-своему "высветить" данную тему: "…Среди терзающих сомнений Петляет творчества тропа…" и далее: "…Нет благороднее удела — Дарить талант, как талисман…" И вот как завершается стихотворение:
Талант не выкупить обманом
Под маской вычурных имён.
Пусть светит вечным талисманом
Бессмертье будущих времён.
Небольшой цикл стихотворений, посвящённый Михаилу Юрьевичу Лермонтову, расширяет диапазон причастности поэтессы к отечественной литературе. Лермонтовская строка "И в небесах я вижу Бога" открыла в душе Ирины Щербины космические ощущения его поэзии и общения с Богом:
Не нужно распятий, не надо икон,
Так тихо, но всё же не спится.
Я выйду за хутор, где трав перезвон,
И стану молиться, молиться…
……………………………………
Покоем объята ночная Земля,
На ней только я и Всевышний.
Оттолкнувшись от стихотворных строк М. Лермонтова "Как сладкую песню отчизны моей Люблю я Кавказ" поэтесса, как бы обобщая для себя творчество Михаила Юрьевича, говорит:
Кому-то — безутешная слеза,
Кому-то — праздник пёстрого базара…
А мне — печаль вселенская Тамары
Да древние на стенах образа.
Давно замечено как благотворно на судьбы молодых русских поэтов влияет классическая отечественная литература, проникнутая любовью к Родине, родной земле. Поэтому, естественно, в книге есть и такие стихотворения. К примеру, "Родина", которое поэтесса строит на противоположностях:
У России издавна
Сотни прозвищ всяческих.
"Ласковая", "Грозная",
"Мачеха" и "Матушка",
То — "Ярмо несносное",
То — "Зазноба-ладушка".
Сам по себе приём интересный, позволяющий дать и яркую образную картину, и философское обобщение темы. И, конечно же — показать красоту нашей русской природы:
Золотистой полосою
Лёг закат на березняк,
Окунув каймой косою
В реку неба яркий стяг.
…………………………..
Переливчато сиянье,
Блики трепетно чисты,
Словно тайные посланья
На заломах бересты.
В глубоких по смыслу стихах читатель ощущает нескончаемую любовь Ирины Щербины ко всему живому на земле. Но часто за резкостью внешних смелых образов кроется лирика, жизненная философия, поражающая своей конкретностью и глубиной:
Ржавые прорези неба
Льют, ожидая утраты,
Капли кровавого света
В рыжие жилы заката.
Ярче, чем злато киотов,
Вечер горит, отражая
Адский огонь на воротах
Нами забытого рая.
Но рай любви не забывается, не исчезает, оттого книга поэтессы не бесстрастна, а полна напряжённых чувств лирического героя, в которых "…Тело и тень, Пламя и лёд…". В стихотворениях "Выстрел", "На эшафоте", "Ворожба", "Чародейка" это чувство вырастает до космического трагизма:
Мне знакомы такие слова
От которых ковыль зеленеет,
Дикий зверь на бегу цепенеет,
Кругом стелется одурь-трава.
И стихает людская молва…
И во многих стихах якобы "затишье" превращается в неистовый шторм, в драму, а иногда и в трагедию: "Небрежный локон, крылья в крови… / И гордость — так хороша! / Никто не видел, как от земли / Летела моя душа". Вряд ли не верующий в Бога человек будет писать о душе, православных храмах, о вечной жизни в потустороннем мире:
Тихой радостью душу мою
Наполняют церковные звоны.
Без смущенья гляжу на иконы:
Мне шагать по сухому жнивью
В неизбежность осенней поры,
В неизбывность судьбы, в бездорожье…
Там, приникнув к святому подножью,
Я увижу вершину горы.
Читаем стихотворение об ушедшем близком человеке. Трагедия? Да! Но автор разговаривает с ним, как с живым: "И кажется — всё ты слышишь, Пространство пронзаешь взглядом, Неведомой жизнью дышишь В живущих со мною рядом". И вот концовка стихотворения:
Такие стихотворения как: "Глаза уездных Богородиц", "Планета души", "Мы давно уже в пути", "Дары волхвов", "По тернистой тропе", "Какое жестокое время", "Лестницы", "Встречи", "Смейся звонко, беззаботно" прямо или косвенно примыкают к "блоку" стихов о духовности.
Глаза уездных Богородиц
Не знают пышности столиц.
За старым храмом — лес, колодец
Да строгость деревенских лиц…
………………………………….
Чиста, светла душа народа.
С надеждой смотрит человек
В глаза российских Богородиц.
И ныне, присно и вовек!
Или вот строки из стихотворения "Лестницы": "Тщетных мечтаний прах, / Вера в конце пути… / Детский минуя страх, / нам сужено идти / Вверх по ступеням лет / Вплоть до печальных тризн… / Зная: за мраком — свет. / А после жизни — жизнь".
Думаю, что книга Ирины Щербины не может остаться незамеченной как читателями, любящими поэзию, так и профессиональными литераторами. Ведь это — серьёзный и значительный шаг поэтессы на пути глубокого осмысления собственного места в современном мире и творчестве. Доброй ей дороги!