Ольга Русецкая __ МХАТ ИМЕНИ ГОРЬКОГО: К 70-ЛЕТИЮ ПОБЕДЫ
Московский литератор
 № 6, март-апрель, 2015 г. Главная | Архив | Обратная связь 


Ольга Русецкая
МХАТ ИМЕНИ ГОРЬКОГО: К 70-ЛЕТИЮ ПОБЕДЫ

     23 февраля на Малой сцене МХАТа имени Горького состоялась премьера спектакля по пьесе Алексея Арбузова "Домик на окраине", который в наше тревожное время был воспринят зрителями не только как знак памяти и уважения к павшим в Великую Отечественную войну, но и как грозное предупреждение современному неуемному миру.
     Возможности Малой сцены всегда ограничены, но здесь ставят неизменно вещи достойные и интересные. Вот и на этот раз спектакль вполне удался: прекрасные декорации — огненно-оранжевый огромный абажур над круглым гостеприимным столом под бархатной скатертью, этажерка резная, буфет двухъярусный, патефон, пластинки… И даже театральная живопись нашла свое вполне оправданное место — белые березки, голубое небо… Птички поют… Одним словом, прелестный мирный пейзаж. И на этом фоне — маленький домик на окраине Москвы (кстати, первоначально эта вещь так и называлась "Домик в Черкизове"), в котором живут три сестры: Вера, Люба и Наденька. Они все разные, и не только по возрасту, но и по интересам, и по мировосприятию… Одна с головой погружена в работу, другая любит покрасоваться в обновках ("в обносках ходить неинтересно…"), третья — с книгами не расстается (увелеченно читает "Манон Леско"). Но объединяет их то, что все они мечтают о счастье, о любви, о чем-то возвышенном и прекрасном. "Сделай шаг — и будет счастье!" — говорит их неугомонная соседка Маруся (замечательная Кристина Пробст). И кажется, что так и будет. Так и должно быть! Но спустя несколько дней все резко меняется, потому что начинается война и все их разногласия и переживания неожиданно становятся чем-то пустяшным, мелким, надуманным. И вот этот страшный контраст задает совершенно неожиданный тон спектаклю, делая его непохожим на прочие военные вещи.
     Когда-то Алексей Арбузов утверждал, что "нашим театрам недостает простой душевности". И писал он это много-много  лет назад. Так где ж искать ее сегодня?! Нынешний "Домик…", в котором умело воссоздаются атмосфера прошлого с удивительной достоверностью, дух, аромат той эпохи (этим-то и хороша классика!) — одежда, музыка, стихи, песни, взаимоотношения… — пронизан теплотой и сердечностью, страстностью и глубоким чувством. И потому его так приятно смотреть.
     "Гроза Черкизова, покоритель женских сердец" Женя Шеремет в исполнении Максима Бойцова вызывает у зрителя неподдельную симпатию и сочувствие; Алеша, мечтатель, поэт, изобретатель, которого замечательно играет Юрий Ракович, заставляет прослезиться многих сидящих в зале.
     Стихи… Ими пронизана вся постановка. Их много, но они не отягощают спектакль, а делают его более насыщенным, пронзительным и душевным.
     Действие происходит в самом начале войны — лето, осень и зима сорок первого. Впереди будет еще очень много тяжких испытаний, но сейчас — страшно особенно, потому что немцы подошли к Москве совсем близко. И уже столько потерь…
     Наряду с актерами опытными в этом спектакле задействованы молодые, только что принятые в труппу театра. Но несмотря на свой небогатый опыт, все они сумели сыграть своих сверстников той далекой военной поры удивительно точно, достоверно, с глубоким чувством понимания того страшного времени. Все они с честью выдержали испытание на профессиональную пригодность. И потому, это была не просто премьера, но и посвящение их в настоящие актеры. Кроме того, это был первый спектакль в Москве, поставленный в честь 70-летия Победы.
     После окончания спектакля на сцену вышли режиссер спектакля засл. арт. А.И. Дмитриев и два ведущих актера театра: Михаил Кабанов и Елена Коробейникова, которые поздравили начинающих актеров с почином, передали подарки и поздравления от Татьяны Дорониной и рассказали о том, что в знак признательности за постановку "Домика…" один заслуженный генерал прислал актерам, участвующим в этом спектакле, настоящий боевой паек: бутылка крепкого вина, копченое сало, грибы, хлеб, блины, холодец… были вручены актерам здесь же на сцене И все это выглядело так по-человечески, так по-семейному, так душевно, что казалось, что спектакль продолжается, только уже совсем в другой плоскости.