* * *
     Любой из нас — богач и нищий,
     Мудрец и глупый человек
     Своей души планету ищет —
     Судьбы священный оберег.
      
     Подобно утренней росинке,
     Хранящей реки и моря,
     В животрепещущей крупинке
     Таиться целая Земля:
      
     Огонь неугасимой страсти,
     Гряда сомнений и потерь,
     Любви поток, зарницы счастья,
     Мечты распахнутая дверь.
      
     Неоценимо осознанье
     Своей стези меж зим и лет…
     Как хрупок образ мирозданья,
     Где я и ты. Весь Божий свет.
      
     * * *
     Над рекою быстротечной
     Древний храм стоял когда-то,
     Как свеча под сводом млечным,
     Утверждая: "Место — свято".
      
     Но разрушены опоры,
     Зарастают мхом каменья,
     Тень высокого собора —
     Лишь туманное виденье.
      
     Был апрель призывно светел,
     Да капель стучала оземь,
     А теперь бушует ветер,
     Меж берёз гуляет осень.
      
     Драгоценными дарами
     Листья пали у плотины
     И мерцают куполами
     Золотыми-золотыми…
      
     * * *
     Какое жестокое время!
     Уныло преддверье зимы…
     Томится адамово племя
     В плену непогоды и тьмы.
      
     Лишь ветер гудит окаянный,
     Проклятия шлёт тишине.
     Как городу нет покаянья,
     Так нет утешения мне.
      
     Судьбы календарь подытожен.
     Дождям неприкаянным — лить,
     Пока ещё есть, что тревожить,
     Пока ещё есть, что губить.
      
     Покуда, не ведая срока,
     В грязи зеленеет трава,
     Пока хоть частица, хоть кроха
     Души очерствелой жива.
      
     * * *
     На вывесках незнакомых
     Курсивом ночных огней
     Начертаны аксиомы
     Наполненных смыслом дней.
      
     А воздух такой морозный!
     Глоток и ещё глоток…
     Суть жизни искать не поздно
     Покуда не вышел срок.
      
     Кружу в лабиринте зданий,
     Молюсь, чтоб хватило сил.
     Тут — улицы без названий,
     Там — лестницы без перил.
      
     Так много дверей подъездных…
     Ах, только бы вспомнить код!
     Безмолвие дольше песни
     Всего на один пролёт.
      
     ЛЕСТНИЦЫ
     Спуск и опять подъём,
     Лестницы вверх и вниз,
     Меж облаков проём —
     Словно небес каприз.
      
     Как череда затей —
     Века тревожный сон,
     Просто набор страстей
     В разности хромосом.
      
     Глупость людской борьбы,
     Вечный вопрос: "Зачем?"
     Новый вираж судьбы,
     Хитросплетенье тем,
      
     Тщетных мечтаний прах,
     Вера в конце пути…
     Детский минуя страх,
     Нам суждено идти
      
     Вверх по ступеням лет
     Вплоть до прощальных тризн…
     Зная: за мраком — свет.
     А после смерти — жизнь.  
      
     * * *
     Сквозь щели чердака
     Струится мягкий свет…
     Под осень небеса
     Линяют, как холстина.
      
     Гляжу на облака
     Сквозь призму долгих лет,
     А ниже — луг, река —
     Привычная картина.
      
     Забыв, который час,
     Пускаю время вспять.
     Какой, скажите, прок
     В бессмысленных вопросах?
      
     Но, кажется, сейчас
     Я жизнь смогу отдать
     За этот вот клочок
     Небесности белёсой.
      
     * * *
     Дорожка меж веток сосновых
     Спускалась к селу под горой.
     И жизнь — не плохая в основе —
     Казалась такой же кривой
     Извилистой узкой тропинкой,
     Погрязшей в извечной пыли,
     Ничтожной бесцветной былинкой
     На жёсткой ладони земли.
     Ну что же в судьбе не сложилось?
     И в чём я опять не права?
     Лишь сердце взволнованно билось,
     Да ядом сочилась трава.
     Глухие заборы, сараи…
     Домой возвращаться пора.
     Но слёзы душили у края
     Чужого пустого двора.
     Вдали, средь колючего мрака,
     Прижавшись к дощатой стене,
     Всё выла и выла собака,
     Тоскуя, как волк, по луне.  
      
     СОСЕД
     Ну кем он был, давнишний мой сосед?
     Попутчиком в житейской электричке…
     И кажется, за два десятка лет
     Я изучила все его привычки.
      
     Совсем седой, а верил в чудеса,
     Смешной старик, таких, наверно, много…
     Когда вдали мрачнели небеса,
     Глядел в окно задумчиво и строго…
      
     И вот ушёл, туда, где звездопад,
     Где тишина, где всё земное тает.
     Таков закон. Никто не виноват…
     Так отчего ж его мне не хватает?
      
     Спустилась ночь, но городу не спать —
     Движенье фар в шальном круговороте…
     И пустоту не в силах осознать,
     Я всё смотрю, смотрю в окно напротив…
      
     * * *
     Уже окрашен запад синью,
     Росой окроплена крапива.
     Мир дышит сумрачным уныньем,
     Но небо сказочно красиво.
      
     Так на полотнах Рафаэля
     Распятие укрыто тенью,
     А высь — прозрачней акварели —
     Дарует веру воскрешенья.
      
     И я сегодня вижу чудо:
     Как тайное благословенье
     Из пустоты, из ниоткуда
     Струится благо обновленья.
      
     Берёз дрожащие запястья,
     Закатных бликов арабески…
     И кажется: таится счастье
     Там, за соседним перелеском.
      
     * * *
     Тихой радостью душу мою
     Наполняют церковные звоны.
     Без смущенья гляжу на иконы —
     Хоть шагай по сухому жнивью
     В неизбежность осенней поры,
     В неизвестность судьбы, в бездорожье…
      
     Там, приникнув к святому подножью,
     Я увижу вершину горы.
      
     СЕНТЯБРЬ
     Срок отмерен всякому на свете,
     Мне пока неведом этот срок…
     День сменяет ночь, взрослеют дети,
     Всё как надо. Всё, наверно, впрок…
      
     И цветы, и люди угасают,
     Оставляя в почве семена.
     Юные потомки примеряют
     Наши лица, судьбы, имена…
      
     Горизонт высотками украшен,
     Магистрали выгнуты дугой,
     Только отчего же мне не страшен
     Жухлый лист осенний под ногой?
      
     Пусть тепло земное быстротечно,
     На сентябрь гляжу без укоризн.
     Знаю, верю — лето бесконечно,
     Беспредельно, словно наша жизнь.
      
     * * *
     По тернистой тропе
     За ушедшими вслед
     Мне идти и тебе
     Сколько зим? Сколько лет?
      
     Новый день. И опять —
     Неизведанный путь.
     Суждено ли понять
     Сокровенную суть?
      
     Пусть дорога в пыли,
     Безнадёжно пуста,
     Миражами вдали —
     Неземные места.
      
     Но родился уж тот,
     Кто, противясь толпе,
     Вслед за нами пройдёт
     По тернистой тропе.