Владимир Гусев __ ВЕСЕННИЙ СНЕГ
Московский литератор
 № 22, ноябрь, 2013 г. Главная | Архив | Обратная связь 



Владимир Гусев
ВЕСЕННИЙ СНЕГ


     ВЕСЕННИЙ РАССВЕТ
     Светила нет,
     Но есть, есть Свет.
     — Незрим, не сохни ты.
     Свети инкогнито.
      
     СЕЙ ДЕНЬ
     Лопнули почки,
     Лезут листочки,
     Хоть и прохладно, и хмарь;
     Зелень святая,
     Зелень простая
     Вся неизбежна, как встарь.
      
     * * *
     Любовь, ты не зависишь от морали.
     Да, впрочем, ты и дружишь с ней едва ли.
      
     * * *
     Вид Морали, он слишком решителен.
     Слово "нравственность" тут убедительней.
      
     * * *
     Снег уходит под землю,
     Половодья не будет.
     Как мужик се приемлю,
     Как поэта — не будит.
      
     Под землёю таинствен
     Брак воды и потёмок.
     Но поверх мирных истин
     Бунт воды, будь ты звонок.
      
     * * *
     Между Библией и Кораном,
     Меж "геномом" и чистыми верами
     Человек ни поздно ни рано
     Затерялся, гонимый химерами.
     Сунься так или эдак — что ж:
     Возраженья тут же найдёшь.
     Возраженья внутри себя:
     Истин Свет на корню губя.
      
     * * *
     Обрывки догм иль философий
     Мелькнут в усталой голове,
     Не нужен чай, не жажду кофе,
     Не жду: "правей, прямей, левей".
     Жизнь опустилась глубоко
     И там сидит легко и плотно,
     Как будто вовсе далеко
     Мир суеты и мир заботный,
      
     Ушло все внешнее — держись! —
     Осталась только жизнь как Жизнь.
      
     * * *
     Все нормальное ритмично,
     Неритмичность неприлична.
      
     * * *
     Не знаю, как уж там этруски,
     И прочьи чехи и т.д.,
     Но я привык, что слово "русский" —
     Само в себе, а не тандем.
      
     Конечно, мощное славянство
     Имеет корни там и сям,
     И есть арийство, есть иранство,
     И утки родственны гусям.
      
     Но слово "русский" в мире явно
     И благородно искони,
     Тут не представишь нимф иль фавна,
     Гудрун, валькирий; мы одни.
      
     * * *
     Не учит,
     А мучит.
      
     * * *
     Все несут или 2 х 2 = 4,
     Или 2 х 2 = 5,
     Что одинаково скучно.
      
     * * *
     …И победила в той борьбе
     Одна любовь — любовь к себе.
     Ты говорила, я ревнив.
     Диагноз вряд ли справедлив.
     К кому же ревновать, друг мой?
     К тебе самой?
     К тебе самой?
     …О дамский холод наших лет.
     В тебе ни зла, ни проку нет.
      
     * * *
     Люблю, чтоб пусто в голове
     И чувства тоже отдыхали,
     И чтоб ни дождь, ни суховей
     Земную тишь не колыхали,
      
     И чтоб любовью лишь чуть­чуть
     Воображение страдало,
     И чтоб любая жуть иль муть,
     Приблизясь, тут же увядала.
      
     Ах, я признаюсь, из всего
     Превыше нет того покоя,
     Который в жизни как бы свой
     И сбавлен мягкою тоскою.
      
     * * *
     У нас на пожаре
     Всё спокойно:
     Затихли в амбаре
     Холопы, а баре
     Храпят непристойно;
     У нас на пожаре
     Всеобщий уют,
     И выпивка в таре,
     И слабых не бьют;
     А коль на пожаре
     Всё к чёрту сгорит,
     То радостный барин,
     Услужливый парень,
     Якут и татарин
     Ничем не ударен
     Как спал, так и спит,
     Лишь носом сопит.
     А сам­то сгорит?
     Конечно, сгорит.
      
     * * *
     (Японца спросили:
     Ну как там в России?
     Японец ответил,
     Что русских не встретил.)
      
     * * *
     Мораль и красота!
     Смертельна битва.
     Не эта и не та
     На два не свиты.
      
     Два — это номер два,
     А есть он, первый.
     Есть первая Москва,
     Есть Питер первый…
      
     Есть люди и дела,
     Где нет второго.
     Есть первый — и ушла
     Судьба сурово.
      
     Мораль желает быть
     Святой и первой.
     А красота?
     Убить?
     Трепещут нервы…
      
     Суть в том, что красота
     Второй не будет,
     Там будет пустота…
     Внемлите, люди.
      
     НА ДНЯХ
     Снег выше колена,
     Темно, ни души.
     Не выйти из плена,
     Спеши не спеши.
      
     Вперёд ли, назад ли,
     Два долгих пути.
     Пешком — это вряд ли,
     Вот разве ползти.
      
     Ползти по сугробам,
     Что выше тебя?
     И будет лишь гробом
     Ближайший, гробя?
      
     В башке отупенье,
     Ни страха, ни сил.
     Но зря, что нет пени,
     Господь отпустил.
      
     Соседи догнали,
     С лопатой сосед.
     И тут, трали­вали,
     Лопата — предмет.
      
     Прорвался с лопатой
     Сквозь эти снега,
     И, верьте, ребята,
     Шёл — как на врага…
      
     А враг, коль прямой,
     Он мой… это мой…
      
     Такого люблю,
     Такого терплю;
     Такого — гроблю…
      
     КОРМУШКА
     Синица летит по параболе,
     А сорят — нужны аж грабли:
     Долбят эти семечки:
     Мелькают птиц темечки.
      
     * * *
     Я день могу её не видеть,
     Я два могу её не видеть,
     Я три могу её не видеть,
     Я семь могу её не видеть,
     А на восьмой есть чувства власть,
     Что жизнь моя не удалась.
      
     * * *
     Быть нормальным средь сумасшедших —
     Самому сумасшедшим слыть.
     Тезис ветхий, бывает ли ветше —
     Многоглотошна волчья сыть.
      
     Одиночество, суть храни.
     Сердце, будь ты не мясо — гранит.
      
     * * *
     Пустяки взведены в абсолют.
     Всяк комар против сокола лют.
      
     * * *
     Стукач —
     Это дятел,
     Который спятил.
      
     * * *
     Бытовые пустяки —
     Суть жизни?
     Если мы и дураки,
     То не слизни.
      
     * * *
     Март демонстрирует со злобой,
     Какой зима могла бы быть,
     Желая снежною утробой
     Весь мир предметов поглотить.
      
     Испуга нет; какой же русский
     Таков, чтоб снегом испугать?
     Не важны белые нагрузки,
     Вот надо б красных избегать.
      
     Не о политике тут вновь я —
     О красных; я о цвете крови.
      
     * * *
     Хорёк, не трогай волка,
     Волк бодр и мощен весь.
     Тебе не будет толку,
     А без толку не лезь.
      
     * * *
     Бывает, право меньшинство,
     Бывает, право большинство.
      
     РОССИЯ
     Нарушено всё родовое.
     Сама­то ты стала вдовою.
      
     * * *
     Тут "феминизм", "матриархат",
     У нас же — культ Прекрасной Дамы.
     И что там бабы ни творят,
     Сопротивляемся упрямо.
      
     И что ж за культ? Добра, красива,
     Умна и к мужу справедлива;
     Се невозможно всё подряд?
     Да, невозможно, говорят.
      
     * * *
     "Борьба" с коррупцией в разгаре.
     Сам Мефистофель тут в ударе.
      
     ПТИЦЫ
     КОРМУШКА
     Разведчики уже сигналят.
     Сейчас ватага вся привалит.
      
     * * *
     Молчание и умолчание —
     То вовсе не одно и то ж.
     Молчанье — это гордость знания,
     А умолчанье — это ложь.
      
     Молчи, презри, храни достоинство
     "И не оспоривай глупца";
     Молчанье — принадлежность воинства;
     А умолчанье… подлеца?..
     Иль — что ж — трусливого глупца…
      
     * * *
     Кто там годен, не годен,
     Кто педант, кто природен…
     Неофит несвободен,
     А "старик" — он свободен.
      
     * * *
     Впустил другого, так не вой.
     Где двое, там ни одного.
      
     * * *
     Ум выставляю всё реже и реже.
     Ум ограничен, а глупость безбрежна.
      
     * * *
     Люблю не идеальное —
     Люблю я натуральное.
      
     * * *
     Проснуться
     Назло сему веку.
     Вернуться
     К нормальному человеку.
      
     12­Й НОЧИ
     Луна почти полная.
     Звёзды.
     И главное —
     Праздничный Воздух…
      
     * * *
     Поговоришь и посмеёшься
     С любимой женщиной слегка —
     И забывается и вошь вся,
     И глупый клоп, и таракан.
      
     Все насекомые на свете,
     Кровососущие, привет!
     Произношу я речи эти,
     Но знаю: вас на свете — нет.
      
     * * *
     История, трагедия!
     История даёт
     Трагедии, медведями
     Идущие на ДОТ.
      
     Трагедии сегодние
     Утоплены в быту.
     Что может быть бесплоднее
     Паденья в суету.
      
     Трагедии далёкие
     Во весь гигантский рост
     Стоят, как одинокие
     Те скалы, там, вразброс…
      
     ВНОВЬ О МОЛЧАНИЯХ
     …Презрение презрением,
     И Тютчева поймёшь,
     Но грустно от прозрения,
     Когда молчанье — ложь.
      
     * * *
     Меня не спросили,
     А благо б — считаться со мною.
     Есть Высшая Сила,
     Конфессии ж — это земное.
      
     * * *
     Мысль постоянна: — Жить я не хочу.
     Но раз живу, то, стало быть, хочу.
      
     * * *
     Стая снегирей
     Весь денёк.
     В розовой заре
     Весь снежок.
      
     * * *
     Птицы и звери,
     Вас­то люблю,
     Вам­то я верю,
     С вами скорблю.
      
     Вы то опасны,
     То наглецы,
     В деле ж несчастны,
     Жизни бойцы.
      
     Дети Природы;
     Где же ты, мать?
     Дети­сироты,
     Что ж с вас­то взять?
      
     Детям милее
     Мать без отцов…
     Мать же болеет,
     В стане врагов…
      
     * * *
     Торчат сосульки вбок:
     Вот новая отвага!
     Застыл на крыше сток
     На половине шага.
      
     Морозец прихватил
     Движение лавинки,
     И встали фронт и тыл,
     Как жизни половинки.
      
     Сосульки склонены
     К стене от грани снега,
     Не достают стены,
     Не требуют ночлега…
      
     * * *
     Физическая усталость!
     Тебя­то приветствую я.
     Ты главное, что осталось
     От прочности бытия.
      
     Когда в голове сумбуры
     И хочется помереть,
     Ты не слоняйся понурый,
     Трудами гони ты смерть.
      
     Лопатой ли, ломом, пилою,
     Бревном, колуном помаши
     Как следует;
     И с головою
     Легко, ну а смерти — шиш.
      
     Конечно, тут тело устало,
     Но это пред смертью так мало.
      
     * * *
     Снегирь сидит,
     Синицы мечутся.
     Тот кот­бандит,
     Знать, где­то лечится.
      
     Зимы уж нет,
     Весна же ленится.
     Куски планет
     Снегами пенятся.
      
     Метеорит,
     Болид: алеет.
     Но День не зрит,
     Что Космос злеет.
      
     * * *
     Мы снова
     Ко всему готовы.
      
     * * *
     В компьютерную эрудицию
     С пеленок брезгую рядиться я.
      
     8 УТРА
     Тьма природная,
     Свет — электрический.
     Новомодная
     Жизнь практическая.
      
     Тьму не сдунули,
     Свет придумали.
      
     * * *
     Любая техника­наука —
     Оно совсем не для меня.
     Кобель шерстистый или сука —
     Моя исконная родня.
      
     Деревья, небо и свобода —
     Всё это мне исконный дом.
     Не зри, высокая Природа,
     Где ж люди — "мы" — идём­бредём.
      
     Природа, Космос, он нормален,
     Компьютер затхло нереален.
     Вороны умные подряд,
     Автомобиль, он глуповат.
      
     * * *
     Как хорошо быть одному!
     Надолго этого не хватит,
     Но, неизвестно почему,
     Близка Свобода к Благодати.
      
     Присутствие другой души
     Свободу нашу ущемляет,
     И как друзья ни хороши,
     И как любовь ни умиляет —
      
     Но в совершенстве бытия
     Мы видим некую невзгоду,
     Душа твоя или моя
     Теряет взор своей свободы.
      
     Но драма в том, но драма в том,
     Что, полагаясь на Природу,
     Мы устаём… мы устаём —
     И жаждем чувств… и несвободы.
      
     * * *
     Бывает так, что Жизнь и Смерть
     Стоят одни против друг друга,
     Пустынны небо, море, твердь,
     Безлюдна и пуста округа.
      
     Всё успокоилось: любовь
     И власть труда, борьба, тщеславье,
     И равнодушию готовь
     Оплот, а пафосу — бесправье.
      
     Нет ничего; лишь Жизнь и Смерть
     Друг другу прямо смотрят в очи,
     И леденеет круговерть,
     И бдит благая сфера ночи.
      
     * * *
     NN храпит, хоть расшибись,
     Как будто бы храпит на бис.
      
     * * *
     Что на Земле важней — покой иль счастье?
     — Покой в чередовании со счастьем.
      
     * * *
     Сквозь клевету, бедлам и сор
     Видны исходные понятья,
     Таланта смелого задор
     Из ада просится в объятья.
      
     Измято слово "голубой",
     Но не смущает нас с тобою,
     О Женщина, и мы с тобой
     В Любви зрим Небо голубое.
      
     * * *
     Мне непонятен чёрный цвет,
     Он то же самое, что белый:
     От смерти косвенный привет,
     Цвет никакой, цвет без предела.
      
     Нам хочется, чтоб чернь была
     Чуть­чуть пореже, посинее,
     А в цвете белом добела
     Чтоб голубело посильнее…
      
     ВОСПОМИНАНИЕ О ЗИМЕ
     ТЕМНОТА
     Вокруг — молчание Зимы,
     Ни Снег, ни Лес не скажет "мы":
     Отдельно мы, отдельно Лес,
     Лишь самолёт гудит с небес:
     Вкруг ничего и никого,
     Не бдит ни люд, ни волчий вой.
     Зимой обычай мой такой:
     Суть мира — всё­таки покой.
      
     * * *
     Зима, покой мои мечты;
     И, полю белому подобно,
     Душа, освободись и ты
     От мглы деталей неудобной.
     Благоугодна белизна,
     Мать звёзд и чистоты она.
      
     * * *
     В декабристки ты не годишься,
     Ночью ты сама себе снишься,
     Но любовь моя Пересветова
     В том числе выше даже и этого.
      
     * * *
     Лесть, ревность, жалость.
     Глядь, гордая — попалась.
      
     * * *
     Зима сейчас великолепна,
     Классичен свет, классичен снег,
     Здесь равнодушие нелепо
     И невозможен глупый смех.
      
     Виват, великая Природа,
     Ты мощь и блеск, как ни смотри.
     От снежных гор до небосвода
     Свое величие твори.
      
     Как бодр мороз, как зори красны,
     Как зимний воздух тих и свеж,
     Как в белом поле неопасны
     Боль, страх и всё что там промеж.
      
     НОЧЬ В МАШИНЕ НА ТРАССЕ В ГЛУХОМ МЕСТЕ
     В зеркале фары —
     Тревога берёт.
     Тайный и ярый
     Враг достаёт.
      
     Он догоняет —
     Дьявол иль кто?
     Тише, родная,
     Может, не то.
      
     Ближе и ближе —
     Фары в глаза.
     Выхода! иже
     Нету назад.
      
     Сбоку машина —
     Всё, обошла.
     Ужас мышиный
     Вдаль унесла.
      
     * * *
     Любили, клялись, волновались, искали —
     Всё это уходит, пускай не спеша;
     Порой лезет в думы цианистый калий,
     Порою помашет крылами душа —
      
     Вновь, вновь; ну а чаще в слюнявом оскале
     Шакалы, гиены кругом мельтешат.
      
     Лишь старость воистину одинока;
     Тут жалобы нету; Природа не спит;
     Равнина, снегами укрыта, стооко
     Во мне утопает, на Солнце блестит.
      
     Бессмысленных жалоб душа не допустит,
     Потери достоинства ум не простит,
     И всюду налёт утешающей грусти,
     Что в жизни господствует, а не гостит.
      
     ТЕЛЕВИДЕНИЕ
     Великие люди устами посредственных!
     Заведомо цели испорчены средствами.
      
     * * *
     Пятнадцать градусов.
     Туман.
     Весна и лето, вы — обман.
     Честнее осень и зима,
     Но не для нашего ума.
     Ум видит тот конец зимы,
     В котором не у дела — мы.
     Для Леса кончится зима,
     Для нас не кончится зима.
     Там все бело, белым­бело.
     Навек могилу замело…
      
     ВЕСНА И ЛЕТО
     Дрозды и соловьи,
     Родные вы мои.
      
     * * *
     Одуванчики всюду,
     Вопреки всей борьбе.
     Эти солнышки­чудо
     Верят только себе.
      
     * * *
     Среди бесед о Высшей Силе,
     О Боге (как ни назови),
     Меня бесили и взбесили
     Бред об уме и о любви.
      
     Выходит так: любовь — формальность,
     А разум — вовсе выди вон,
     Посты и мощи идеально­с
     Блюди, ряди — вот твой амвон.
      
     Блюди святые ритуалы,
     Всё остальное позабудь,
     Любовь — там "секс", и все нахалы
     Сюда приплыли, пяля грудь.
      
     А я скажу, Любовь — иное,
     Любовь — небесное дитя,
     Любовь есть Бог, а остальное
     Всё исполняется шутя.
      
     А если Разум слит с Любовью,
     Мы это Мудростью зовём
     И, возражая суесловью,
     Любовь и Разум вводим в дом.
      
     И славим небо голубое,
     И, право, славие, сияй,
     И коли правы мы с тобою,
     То будет мир и будет рай.
      
     А ритуалы? Ритуальи
     Дела не лишни для людей —
     Но только чтоб напоминали:
     Бог есть Любовь, не чародей.
      
     Кто чтит Любовь и Разум — мудр,
     Он провозвестник новых утр,
     Здесь Красота в него вселилась
     И воссияла Божья милость.
      
     * * *
     Зелень Севера, зелень мощная,
     Полболотная, полу нощная,
     Ты не стряпаешь светлы рощи нам,
     Ты культяпаешь, не укрощена —
     Из подземного, влажно­сучьего
     Прёшь на День, тобою же
     Сечен­мученый.
      
     * * *
     Тучи отошли толпой;
     Запад бело­золотой.
      
     * * *
     В пустяках — там почему ж не уступить.
     В главном — видь
     Святую нить…
      
     * * *
     Танцуешь ты, светла как день,
     В предощущении победы,
     Вокруг весна и синь и звень,
     Сошлись и юноши и деды;
      
     В воображении моём
     Ты для меня забылась в танце,
     Сверкает в Солнце водоём,
     Светлы свои и иностранцы.
      
     И нет желаний и забот,
     Весна и день, сияет небо,
     Весна людей, побед, свобод,
     Как мнилось­пелось — царство Феба…
      
     * * *
     Холодная, одинокая.
     Мне жалко тебя, остроокая.
      
     * * *
     Все чувства играют в прятки
     Друг с другом.
     — Ради зарядки.
      
     * * *
     — "Всё хорошо", — ты говоришь мне так.
     — Не хорошо, не плохо, а НИКАК.
      
     * * *
     Житьё, а не Жизнь.
     Ты, Жизнь, покажись.
      
     С­У
     Военный ты, я вроде нет,
     Но мы военные, покуда
     В России честь имеет след
     И офицерство — не причуда.
      
     ТВОЙ ЗВОНОК
     Хорошо и свежо.
     Свет, он золот, не жёлт…
      
     * * *
     — Как ты вёл ся, скажи нам попросту?
     — "Соглашался, дабы не спорить попусту".
      
     * * *
     Да, Россия.
     Грозди
     Вурдалаков мазаных.
     Забивают гвозди
     Китайскими вазами.
      
     * * *
     Красная заря,
     Еду я один.
     Жизнь была не зря
     Или зря?
     Седин
     Тут туман прибавил
     И лесам, и травам.
     День спешит вперёд,
     Будто отстаёт.
      
     * * *
     Сон утренний хорош,
     Он лучше сна полдневного,
     Корысти ни на грош,
     Нет мук рассудка гневного,
      
     Желается, так спи,
     Проснёшься: — Братцы, рано ведь!
     Сомнение топи,
     И мил барана вид
      
     У спящего в заре:
     Там день ещё в безвластии.
     Ну а к дневной поре
     Позабывай о счастии.
      
     Тут Свет в окно глядит
     Сияюще и весело,
     И разум твой стыдит
     Тебя, ленивца бесова...
      
     * * *
     Сосны посвежели,
     Зелен праздник их.
     Только неужели
     Клён навек затих?
      
     Брось, не беспокойся:
     Клён досмотрит сны
     И покажет свойства
     Листиков резных…
      
     Хвоя хороша,
     В листьях — вся душа.
      
     * * *
     Досыпаю за всё бессонное:
     Вот, веление мне дано.
     Недосып — оно дело законное,
     Коли к делу пригвождено.
     Ну а ежели бодрость лепится
     Не к работе, а к чёрной мгле,
     Ежли сон бежит не от Лейбница,
     А от мозга к пустой земле,
     Если бодрствовать — не здоровье,
     А костистый надлом души, —
     То, приятель, ставить условья,
     Ставить надолбы Сну не спеши.
     Коль веление Кем­то дадено,
     То сны Жизни Сном не украдены.
     Сон пришёл — поклонись ему
     И приветствуй благую тьму.
      
     * * *
     Я пьян; что я скажу­то, ё­моё?
     Лишь то одно, что я люблю её.
      
     * * *
     Сейчас не пьян; и что же? Что же?
     "Подумав, я скажу всё то же".
      
     * * *
     Пять утра,
     Светает.
     Ночь неспешно тает.
     Под крылом весны
     Оробели сны.
     Ночи пустота,
     Видим, не пуста.
     Черные деревья
     Вдруг отдельно реют:
     Мечена­размечена,
     Гуща их просвечена.
     Темень тучки странно
     Светом осиянна.
     Звезды, прячьте жизнь,
     Солнце, покажись.
      
     О СЧАСТЬИ
     Я заедаю водку пивом
     И чувствую себя счастливым.
      
     * * *
     Боливар, Лунин, Пересвет,
     Герои света и Свободы,
     Святой Любви! мне много лет,
     Да, много лет, да что тут годы!
      
     Я здрав и телом, и душой,
     Я с вами; в бой пойду не глядя;
     Да мир, он сер… нехорошо
     Вокруг меня… дух битв украден.
      
     * * *
     Что мир у пропасти стоит,
     Про это все, конечно знают,
     Но так живут, как бы гранит,
     Базальт и сталь их охраняют.
      
     Так жизни свойственно: она
     Живет, себя держа и холя,
     От бомб и бурь отрешена,
     Покорна снам своей же воли.
      
     Коль Солнце светит, есть еда,
     Жена под боком, дом в порядке,
     Ты любишь слово "как всегда",
     ТВ глядишь и пашешь грядки.
      
     Но коли просто гром гремит,
     Привычно молния сверкает,
     Тебя слегка знобит­томит:
     Как что­то нечто предрекает…