Со школы мы знали, что "Чудище обло, огромно, стозевно и лаяй" — эпиграф к книге Александра Радищева "Путешествие из Петербурга в Москву". Но не все заметили, наверное, что это подправленная строчка Василия Тредиаковского из "Телемахиды" — вольного стихотворного перевода прозаического романа французского писателя Франсуа Фенелона "Приключения Телемака", выполненного гекзаметром.
Там о преступных царях Тредиаковский писал:
В этом Зерцале они смотрели себя непрестанно;
И находились гнуснейши и страшилищны паче,
…нежели тот преужасный Пес Кервер,
Чудище обло, озорно, огромно, с тризевной и Лаей…
Литературная жизнь новых "послепетровских" реформ складывалась представителями различных слоев населения — из Астрахани был попович Тредиаковский, из Архангельска крестьянин Ломоносов, из дворянского сословия кадет Сумароков… Все еще мало было средств школьного образования, немногочисленные школы были очень разношерстны и несогласованны (почти, как сейчас?). Знание иностранных языков внушало интерес к иностранной литературе, мало-помалу развивался
книжный интерес, с которого развивается литературная деятельность.
Это определило судьбу нашего юбиляра Василия Кирилловича Тредиаковского, в этом году исполняется 310 лет со дня его рождения.
В.К. Тредиаковский (1703-1769) начал свое учение в Астрахани у капуцинских монахов. Новые документы, обнаруженные В.П. Самаренко в делах Государственного архива Астраханской области, позволили уточнить некоторые подробности его известной биографии. Один из документов рассказывает, что поп соборной церкви Кирилл Яковлев, не имея возможности уплатить денежный долг в сумме 48 рублей, отдал в 1717 году "государева рыбного приказа ловцу Осипу Яковлеву Плохому огород с
деревьями и овощами, находившимися за рекой Кутумом". Нужда вынудила подростков Василия и Якова Тредиаковских помогать отцу и в церковных службах соборной Троицкой церкви, и в хозяйстве. Младший брат с ранних лет прислуживал отцу в церкви, а Василий, обучаясь в школе католических монахов, состоял певчим архиерейского дома.
Из заявления самого Тредиаковского в Правительственный Сенат в 1744 году говорится о том, что он "обучался языкам, также свободным наукам, а наконец философическим и математическим знаниям; употребил на то 18 лет, сперва в отечестве моем Астрахани, у римских монахов, потом, оставя отечество, родителей, дом и всех сродни ков через краткое токмо время, в Москве, в Славяно-латинском училище, напоследок в Парижском университете…".
Еще слушателем Славяно-греко-латинской академии Тредиаковский сочинял первые стихи и драмы. Когда-то Петр I во время Персидского похода посетил школу, где учился Тредиаковский, и похвалил его за трудолюбие. Скорее всего, это — легенда. Но в академии Тредиаковский написал "Элегию о смерти Петра Великого":
Се над Нептуном моря страшно закипели,
Се купно ветры волны, громко заревели!
Стонет Океан, но уж другого не стало
Любителя. Балтийска — что близко то стало
Несчастье при берегах. Каспийска же ныне
Больше всех — что однажды плавал на нем сильне.
Тогда с Петром приехали в Астрахань Дмитрий Кантемир, его секретарь Иван Ильинский, способный переводчик, силлабический поэт, воспитанник московской академии. Ильинский, признав способности Тредиаковского, посоветовал ему поехать в Москву и помог ему не только советами. По крайней мере, в начале 1723 г. смелый юноша отправился в Москву на поиски высших наук. Неслучайно в 1755 г. в трактате "О древнем, среднем и новом стихосложении российском", перечисляя
представителей "среднего" (т. е. силлабического) стихосложения, благодарный Тредиаковский дает Ильинскому лестную характеристику: "праводушный, честный и добронравный муж, да и друг другам нелицемерный".
А в Астрахани в 1727 году эпидемия чумы унесла жизни жены Тредиаковского Федосье Фадеевой, его матери и отца, постригшегося перед этим в иероманахи под именем Климента.
Неугомонный юноша через два года учебы в академии "сбежал" из Москвы в Голландию, где его приютил русский посланник граф Головкин. Из Гааги, научившись французскому языку, пешком добрался до Парижа, который воспитанника капуцинов также очаровал, как и французская литература. В Париже он обучался в Сорбонне математическим, философским и богословским наукам.
Он овладел французской литературой — от Малерба до современности. Определилось его литературное мировоззрение. Оно расходящееся со строгой эстетикой Буало. Вопреки его учению о непревзойденности античных поэтов Тредиаковский признает превосходство Мольера и Расина над Плавтом и Софоклом в соответствии с уровнем французской просветительской мысли.
Тредиаковский овладел европейской филологией, с 300-летней историей, с итальянскими, французскими и голландскими классиками, от Петрарки и Эразма Роттердамского до историка Роллена. Он стал европейским ученым.
В Париже он жил в доме и на полном содержании русского посланника Куракина. Ему посвящена "Езда в остров Любви" (1730) — перевод одноименного галантного аллегорического романа Поля Таллемана. Успех перевода был очень велик.
Кроме перевода в книге были представлены и оригинальные стихи Тредиаковского на русском, французском и латинском языках.
Поэт весьма трепетно отнесся к реакции публики на свою книгу. В целом критика была доброжелательной, хотя некоторые духовные лица называли его развратитетелем русской молодежи. В частности, произошло столкновение с противником Феофана Прокоповича — с архимандритом Платоном Малиновским, поплатившегося заключением и ссылкой.
Тредиаковского представили императрице Анне Иоанновне, он получил звание придворного поэта, переводчика при Российской Академии наук. В 1735 году он выступил в Академии с речью о необходимости реформы в русском стихосложении. О ней в его трактате "Новый и краткий способ к сложению российских стихов". Сразу надо сказать, что эта реформа определила дальнейшее развитие русской поэзии.
Он изложил систему литературных жанров классицизма и дал первые в русской поэзии образцы сонета, рондо, мадригала, оды. Тредиаковский положил начало реформе русского стихосложения. Он указал на то, что способ сложения стихов зависит от природных свойств языка. Поскольку в русском стихе ударение не закреплено за определенным слогом, то силлабика, пригодная для языка с постоянным ударением, русскому стихосложению не подходит. В качестве примера Тредиаковский привел народную поэзию.
Однако Тредиаковский накладывал на силлабо-тоническую систему ряд ограничений, против которых позже выступил М.В.Ломоносов в своем Письме о правилах российского стихотворства.
Тредиаковский стал чрезвычайно плодовитым писателем и переводчиком. Из своей учености и увлечения французской литературой он построил литературную теорию, которая была в России первой формальной программой псевдоклассицизма.
Однако вскоре судьба к нему переменилась.
В том же 1735 году поэт был обвинен в том, что своей песней по случаю коронации императрицы уронил ее высочайший титул.
А в 1740 году Тредиаковский пережил глубокое потрясение. Министр Волынский поручил ему написать стихи для шутовской свадьбы в Ледяном доме. Недовольный реакцией Тредиаковского на это поручение, Волынский жестоко, до крови избил поэта и приказал высечь. А Артемий Петрович Волынский, бывший Астраханский и Казанский губернатор, возвысился до кабинет-министра императрицы Анны Иоановны, был во главе кружка дворян, составлял проекты государственного переустройства. Быть
может, расправа над поэтом Тредиаковским и сошла бы ему с рук, если бы о расправе не доложили императрице. И это в то время, когда государыня прогневалась на Волынского, дерзнувшего подать ей письмо об окруживших ее обманщиков, причем в вызывающе поучительном тоне. Над Волынским было учреждено следствие, и он был казнен за все грехи вкупе.
В эти годы Тредиаковский был свидетелем свержения с престола дочерью Петра Великого Елизаветой малолетнего императора Ивана Антоновича.
В моей драме в стихах "Император Иван" императрица Елизавета вспомнила о написанной Ломоносовым Оде о восшествии на престол в младенческом возрасте императора Ивана. Императрица Елизавета отправила младенца Ивана с его семьей в пожизненную ссылку, и велела стереть его имя из всех документов под страхом смертной казни. Но был "слух" от Хераскова, что "автор оды — Тредиаковский. Приписал ее Студенту Ломоносову — для славы…".
И, наверное, поэтому ни у Ломоносова, ни у Тредиаковского этой оды обнаружить не удалось. Была она написана или все же уничтожена?
В 1745 году В.К. Тредиаковскому, первому из россиян, было присвоено звание профессора-академика. Став академиком, он опубликовал первый в русской науке опыт изучения фонетического строя русской речи — "Разговор об орфографии" (1748 год).
В 1750-х годах началась полемика между тремя главными создателями теоретической системы русского классицизма о том, какой стиль предпочтительно развивать в литературе. Коалиции складывались неоднозначно. Тредиаковский вместе с Ломоносовым был за "высокий" стиль, но (справедливо) критиковал Ломоносова за утверждение ямба в качестве наиболее естественного размера для этого стиля. Сумароков, придирчиво разбирая оды Ломоносова и едко высмеивая критические замечания Тредиаковского:
"словогромкая ода к чести автора служить не может". В зависимости от того, в какой степени такие элементы присутствуют в литературной речи, Ломоносов устанавливает наличие трех главных стилей — "высокого", "посредственного" и "низкого". Он указывает на практическую необходимость или пригодность каждого из этих стилей в том или ином жанре (роде поэзии или вообще письменной и ораторской речи).
Отношение к этому спору выразил и Державин, вспоминая о раннем периоде своего творчества: "Правила поэзии почерпал я из сочинений Тредьяковского, а в выражении и слоге старался подражать Ломоносову…".
В "Письме к приятелю о нынешней пользе гражданству от поэзии" Тредиаковский пишет: "Ясно вам видеть можно, государь мой, что прежде стихи были нужное и полезное дело; а ныне утешная и веселая забава, да к тому ж плод богатого мечтания к заслужению не того вещественного награждения, которое есть нужно к препровождению жизни, но такого воздаяния, кое часто есть пустая и скоро забываемая похвала и слава".
(Разве эти слова не относятся и к нашему малолитературному времени?)
И далее, более оптимистично: "Правда, и ныне еще в самых политичных народах знатные деяния, прославившихся монархом и полководцем, описывают стихами; а род сей стихотворения называется эпическим и героическим…".
В 1752 году вышел двухтомник Тредиаковского "Сочинения и переводы как стихами, так и прозою", где изложены его взгляды на теорию поэтического перевода.
В это время положение Тредиаковского в литературе и в Академии становится все более трудным. Доставалось поэту и от известного злого гения, управляющего Российской Академией наук Г.Н. Теплова. Индифферентный к судьбам академии как целого, к ее ученым успехам, к ее славе и процветанию, он вмешивался в тогдашнюю борьбу ее членов между собою, вмешивался как начало не примиряющее, а обостряющее разногласия. Его деспотизм и гнет испытали на себе лучшие люди русской
науки и литературы, и прежде всего Ломоносов и Тредиаковский, в травле которых он активно участвовал. Так нападки на Тредиаковского усилились после выхода его исследования "О древнем, среднем и новом стихотворении российском", в котором отдавалось предпочтение силлабической поэзии перед новейшей.
Наконец, философские взгляды Тредиаковского выражены в его трактате "Слово о премудрости, благоразумии и добродетели". В этой работе он демонстрирует основательное знакомство с традицией европейской философии, как древней (Платон, Аристотель), так и новой (Р.Декарт и Х.Вольф). К пропедевтическим (приготовительный философский курс) философским дисциплинам Тредиаковский относил логику, онтологию, арифметику, алгебру и историю философии. "Главнейшими" теоретическими
философскими дисциплинами считал: теологию, ищущую рациональные доказательства бытия Бога, пневматологию, исследующую отношения души и тела, и, наконец, физику, изучающая причинно-следственные связи природного мира. В сферу "практической философии" входили, по его мнению, нравственная философия, занимающаяся естественным правом, учение о добродетелях (этика) и "гражданская" философия, рассматривающая основные исторические типы общества и формы правления. Наилучшей формой политического
правления Тредиаковский считал, конечно, монархию.
В 1759 году Тредиаковский был уволен из Академии наук. В 1768 году его настигла тяжелая болезнь: отнялись ноги. Несмотря на это, в 1760-е годы Тредиаковский продолжал трудиться над переводами и собственными сочинениями.
А у него были многочисленные научные работы. Наиболее ценны у Тредиаковского-критика следующие работы: "Письмо, в котором содержится рассуждение о стихотворении, поныне на свет созданном от автора двух од, двух трагедий и двух эпистол" (1750), "Мнение о начале поэзии и стихов вообще" (1752), "О древнем, среднем и новом стихотворении российском" (1755), "Письмо к приятелю о нынешней пользе гражданству от поэзии" (1752), "Рассуждение
о комедии вообще" (1751), "Предъизъяснение об ироической пииме" — предисловие к изданию "Тилемахиды" (1766), "Слово о премудрости, благоразумии и добродетели", ценное для того времени списком непривычных философско-эстетических терминов. Можно сказать, Тредиаковский, как и Ломоносов, был критиком-теоретиком формировавшегося в русской литературе классицизма. В "Рассуждении об оде вообще" он обратил внимание на некоторые признаки одного из высоких жанров
классицизма. В предисловии к "Телемахиде" разработал теорию жанра эпопеи. В "Рассуждении об оде вообще" затронул вопрос о театре, о гротеске и заострениях…
Трудолюбие Тредиаковского было поразительным. Его стихотворные произведения составляют десятки тысяч строк, переводы — десятки томов. Более 20 лет он посвятил переводу Древней истории (10 тт.) и Римской истории (16 тт.) Ш.Роллена, лекции которого он в молодости слушал в Сорбонне…
В 1766 году Тредиаковский издал одно из самых известных своих сочинений — стихотворный перевод с французского романа Ф. Фенелона "Приключения Телемака", получивший название "Телемахида". Проза была переведена гекзаметром, Тредиаковский ввел в текст собственное вступление и существенно переработал стиль автора.
Тредиаковский своим переводом не начинает, а завершает уже долгую традицию русских "Телемаков". Давняя фактическая легальность этой "мудрой", стяжавшей общее уважение Европы книги давала ему возможность переводить самые резко оппозиционные места.
Горе! чему цари бывают подвержены часто?
Часто мудрейший в них уловляется в сети не чая:
Люди пронырны корысть и любящи их окружают;
Добрые все отстают от них отлучаясь особно,
Тем что они не умеют ласкать и казаться услужны:
Добрые ждут, пока не взыщутся и призовутся,
А государи почти не способны снискивать оных.
Злые ж, сему напротив, суть смелы, обманчивы, дерзки,
Скоры вкрасться, во всем угождать, притворяться искусны,
Сделать готовы всё, что противно совести, чести,
Только б страсти им удоволить в самодержавном.
О! злополучен царь, что толь открыт злых-коварствам:
Он погиб, когда ласкательств не отревает,
И не любит всех вещающих истину смело.
Екатерина II усмотрела в поэме намеки на собственное царствование. И появился анекдот. При дворе было установлено наказание: за легкую вину — выпить стакан холодной воды и прочесть из "Тилемахиды" страницу, а при большей провинности — выучить шесть строк из поэмы.
Однако А. Пушкин впоследствии писал: "Тредьяковский был, конечно, почтенный и порядочный человек. Его филологические и грамматические изыскания очень замечательны. Он имел в русском стихосложении обширнейшее понятие, нежели Ломоносов и Сумароков. Любовь его к Фенелонову эпосу делает ему честь, а мысль перевести его стихами и самый выбор стиха доказывают необыкновенное чувство изящного. В "Тилемахиде" находится много хороших стихов и счастливых оборотов".
Действительно, значение Тредиаковского для русской поэзии очень велико.
Достаточно сказать, что его полемика с Ломоносовым привела к созданию новой системы русского стихосложения, названной системой Ломоносова — Тредиаковского. Просветитель Н.Новиков писал о Тредиаковском: "Сей муж был великого разума, многого учения, обширного знания и беспримерного трудолюбия; весьма знающ в латинском, греческом, французском, итальянском и в своем природном языке; также в философии, богословии, красноречии и в других науках. Полезными своими трудами приобрел
себе бессмертную славу". А.Радищев считал, что "Тредиаковского выроют из поросшей мхом забвения могилы".
Умер В.К. Тредиаковский в Петербурге 6 (17) августа 1769 года.
Память о нем жива. На родине его в Астрахани учреждена ежегодная Всероссийская Литературная премия имени В.К. Тредиаковского за особые заслуги в литературной деятельности. Она присуждается в день рождения поэта. Именем Тредиаковского названа одна из центральных улиц.
В 310-годовщину со дня рождения В.К. Тредиаковского пророчески звучат слова В.Г. Белинского: "Тредиаковский никогда не будет забыт, потому что родился вовремя".