Ольга Шевчук
И ПУТЬ МОЙ ВРЕМЕНЕМ ПРОЯВЛЕН...
|
БЕРЕЗОВЫЙ НАПЕВ
В луга, где зреет хвощ,
Желтеет львиный зев,
Плывет из ближних рощ
Березовый напев.
Покружит над селом,
Пошепчет у пруда.
Березовым теплом
Наполнится вода.
Мелодии берез
Я помню наизусть.
Зовет, зовет всерьез
Березовая грусть —
По рощам и пруду,
Лугам, где львиный зев
Роняет в лебеду
Березовый напев.
Им и душа полна,
Мир без него — пустой.
О, я заражена
Березовой тоской!
Я к этим берегам
Когда-нибудь вернусь, —
Рассыпать по лугам
Березовую грусть.
ЧУДЕСНЫЙ ГОСТЬ
Ночь, и таинственный туман —
Не видно ни домов, ни света.
Остановилась вдруг карета.
Но — может, зрения обман?..
Как тихи кони, кучер тих.
Скрип дверцы. Звук шагов — он четок!
И губы гостя шепчут что-то…
Молитву? Запоздалый стих?..
Гость входит в дом. Дорожный плащ,
Цилиндр… Беспечно кудри вьются.
И плавно речи гостя льются…
Но тихо сдерживая плач,
Молчит хозяйка — мочи нет
В ответ хоть слово гостю молвить,
Внезапному, как вспышки молний…
Он так похож на свой портрет!
Возвышенно его лицо,
За бледностью исчезла смуглость.
И жизнь в глазах его, и мудрость
Все поколений мудрецов.
Сверкают перстни на руках,
Как те же молнии, тревожно…
Томиться дальше невозможно,
Повержен любопытством страх.
И предлагает дама сесть,
И стала вслушиваться в речи.
"Что время! Нет преград для встречи,
Коль для беседы тема есть.
Я к вам спешил в столь поздний час,
Сдержать порыв ваш безрассудный.
О, как бы ни было вам трудно,
Не умерщвляйте Лиры глас!
Вас может осмеять глупец,
Обидеть раб порядка желчно.
Но то, что выстрадано, — вечно,
Тот стих — для праведных сердец.
Я не заботился о том,
Чтоб угождать толпе лукавой,
И Лиру брал не ради славы,
Из Лиры извлекал я стон,
Победный вопль, и смех, и дрожь —
Все то, чем жил и был отравлен.
И путь мой временем проявлен,
Затмилась истиною ложь.
Покинув дом в зените дня,
Скажу вам с прежним сожаленьем:
Сражен своим я поколеньем,
Увы, не понявшим меня.
Но мне пора. Друзей полно,
Кого объехать нынче должен.
Путь в розах, видно, не возможен
Для тех, кто видит жизни дно.
Но Муза выше всех обид.
Прощайте!" — за порог неспешно
Ступает, и во мгле кромешной
Карета медленно скользит.
И женщина за нею вслед,
Едва прошло оцепененье.
О, мимолетное виденье!
Был или не был здесь поэт?!
Но был же, был же чудный слог!
Он жив — пророк, певец свободы!
Хоть бури пронеслись и годы,
Он мчится вновь через Торжок.
Взойдет на челн, поднимет рать —
Гребцов своею вечной песней.
А с ней, взлетевшей к поднебесью,
И бури легче им встречать.
ОФИЦЕРСКИЕ ЖЕНЫ
Когда мужей зовет тревога,
И путь их, с риском сопряженный,
Лежит к неведомым дорогам, —
"Люблю!" — напутствуйте их, жёны!
Колеса пласт земной утюжат,
Испуганно сверчки стрекочут…
И, затянув ремни потуже,
Мужья воюют дни и ночи,
Промокнув и хрипя в надрыве,
Гася окурки сокрушенно,
Крича "ура" в одном порыве…
"Люблю!" — как талисман им, жёны!
Мужья! В заботах невдомек вам,
Что, в ожиданье напряженном,
Прикованном к холодным стеклам,
Любовь согреет сердце жёнам.
Оставьте им "Люблю!" — в подмогу!
Вам проще, думая о встрече,
О доме погасить тревогу.
А без нее ночь вдвое легче.
Тревога жен полней и дольше.
Вам — кутерьма дорог и маршей,
Им, одиноким и продрогшим,
Слова прощанья помнить ваши.
Мужьям спешить после отбоя
Домой — забыться сном тяжелым.
И груз хлопот нести с собою…
Как долго до отбоя жёнам!
ПОЛЕНОВСКИЕ ДВОРИКИ
Московские пейзажики,
Поленовские дворики…
Схороненные заживо
Бессрочные затворники.
В стеклобетонных зарослях
Найти вас — вещь мудреная.
Я в джунглях многоярусных
Тропою проторенною
Хожу к вам, старцы русские,
Поворошить все давнее.
Блеснут глазницы тусклые
Бездонным назиданием,
Навесы над крылечками
Поделятся кручиною,
Нагонят грусть в сердечко мне
Березы безграчиные…
Ах, что-то да потеряно,
Ах, что-то да упущено!
От княжеского терема
До пущего, до сущего.
Не потерять хоть это бы —
Пейзажики да дворики.
В них что-то есть заветное,
Взлетевшее к символике.
Москва акселератная
Прельстилась мощью мускулов,
И небоскребы-ратники
Теснят бесплотность русскую.
Брожу по тесным дворикам
И чую свет за хмуростью!
Что ж… От святых затворников
Русь наполнялась мудростью.
ПЕЧЬ
Растопи-раскочегарь
Печь ольхой и тополем:
Любит дом наш государь
Зимовать натопленным;
Любит косточки свои
Прогревать усталые.
А в трубе — не соловьи,
Свищут ветры шалые.
Но хранители тепла
Гонят зимних демонов;
Сбросят панцирь со стекла —
Глянем в запредельное,
Где известный прежде мир
Уместится в грануле,
И реальным станет миф.
Чудеса нагрянули?
Мысль, как дым, идет на взлет,
Оставляя отблески.
Может, нынче повезет
Ей в небесном поиске?
Может, что-то нам блеснет
Вслед за невезеньями?
Рубим годы наперед —
В печь идут поленьями.
Закорючкой-запятой
Горбясь, месяц мудрствует.
Будет толк от топки той —
Хоть ветрам напутствие?
И не жаль сожженных лет:
Жизнь огнем и кормится.
Жаль, что наш затопчет след
Время, словно конница.
|
|