Светлана Замлелова
КОМУ ВЫГОДНО?
|
В традиционном понимании, террор — это насильственные действия (убийства, разрушения, захват заложников и пр.), осуществляемые с целью устрашения, устранения противника, а также достижения результатов в свою пользу. Признаком террора является систематическая, подготовляемая тайно агрессия. Конечно, террор — явление неоднозначное. Действия советских или вьетнамских партизан против немецких или американских захватчиков тоже можно классифицировать как террор. Хотя ни в коем случае нельзя сравнивать с убийством П.А. Столыпина или авантюрами чернокожих флибустьеров в Аденском заливе. Однако на вопрос: "Что общего между сомалийскими пиратами и белорусскими партизанами?", ответ напрашивается незамедлительно: "И те, и другие знают и не скрывают, чего хотят".
Современные корсары и целый ряд других отчаянных личностей, требующих денежный выкуп за освобождение заложников, борющихся за независимость или настаивающих на равноправии, своим существованием свидетельствуют о том, что и в наш век — век симулякров — террор не выродился окончательно в нечто бессмысленно-беспощадное.
Такие организации, как ИРА, ЭТА, ХАМАС, Тамильские тигры и многие другие взрывают и убивают не ради того, чтобы немножечко поразвлечься. Тем более странно на фоне этой подпольной и отчасти благородной борьбы выглядят гремящие тут и там самоценные взрывы, отнимающие десятки жизней. Точно какой-то огнедышащий Молох, которому нужны новые жертвы лишь потому, что иначе его существование окажется неоправданным.
Само слово "террор" ("terror") переводится с латинского как "страх". Явление получило такое название именно потому, что направлено было на устрашение, на то, чтобы связать и опутать страхом и, таким образом, подчинить своей воле. Природа человеческая такова, что страх всегда был и остаётся самым значительным рычагом влияния, средством манипуляции сознанием. При помощи страха меньшинство может подчинить себе большинство и заставить его полюбить или хотя бы одобрить то, что вчера ещё было ненавистно и отвратительно. Сегодня, когда господствуют кино, телевидение и интернет, внушить обывателю ужас перед кем и чем угодно не составляет ни малейшего труда.
Почему не существовала террористическая угроза в СССР? Конечно, потому, что спецслужбы не нанимали сотрудников вроде Анны Чапмэн и, к вящему неудовольствию продемократически настроенной публики, занимались прямым своим делом. Но во многом ещё и потому, что информация даже и о случившемся взрыве никогда и ни за что не дошла бы до "потребителя", а потому запугать кого бы то ни было, кроме непосредственных участников событий, никакому бен Ладену оказалось бы не под силу.
А что же сегодня следует за очередным закланием людей? Отовсюду становятся слышны фальшиво-умилительные восклицания: "Общество сплачивается перед лицом угрозы…", "Мы — один народ…" И так далее, и тому подобное. Происходит краткосрочное братание власти с обывателем — руководство страны спускается в метро, пострадавших приглашают в Кремль, телезритель в умилении утирает слёзы. Следом за тем начинают выглядывать из телевизоров озабоченные, искажённые состраданием лица западных политиков и нашёптывать, что "надо бы… того… вместе бороться с терроризмом". При этом все дружно забывают, что бен Ладен — это недоношенное дитя ЦРУ, а Моссад содержит целый гарем палестинских провокаторов. Как остроумно заметил по этому поводу российско-израильский журналист Исраэль Шамир: "С такой позиции мы можем позвать американцев, боровшихся с террором во Вьетнаме, или немцев, страдавших от террора в Белоруссии".
Показательно, что подавляющее большинство СМИ сразу после теракта в аэропорту Домодедово сосредоточили всё своё внимание на опровержении существующих якобы легенд и мифов о "непотопляемости" Домодедово, а также на дружном обличении МВД и самого аэропорта, обвиняя и министерство, и терминал в халатности, коррумпированности и сговоре между собой. Но вся эта трогательная полифония только уводит внимание обывателя в сторону от сути происходящего. Получается, что террор — это обычная практика повседневной жизни, и всё, что нужно в связи с этим печальным, но неотвратимым обстоятельством, — это научиться уворачиваться от разлетающихся кусков арматуры.
Конечно, оказавшись в чумном бараке, поневоле задумаешься о том, как бы тут выжить. Но в том-то всё и дело, что уж лучше там не оказываться.
Вопрос о безопасности аэропорта Домодедово — это второй или даже третий вопрос. Первый — почему в нашей стране с постоянством, сравнимым со сменой времён года, стали происходить массовые убийства людей? Кто и с какой целью их осуществляет? И главное: что предпринимает государство не для того, чтобы нельзя было привести в действие взрывное устройство, а для того, чтобы желание приводить его в действие ни у кого не возникало? Однако невозможность получить вразумительные ответы наводит на мысль, что власть предержащая просто не хочет, чтобы в обществе была какая-то ясность на этот счёт. Тем более что ни металлоискатели, ни собачьи своры в Домодедово или Шереметьево не переломят ситуации, поскольку даже в том случае, если взрыв в фойе аэропорта станет утопией, сумку с гексогеном или тётку с "поясом шахида" можно подбросить на любую из 182 станций московского метро, в ГУМ, Малый театр или первый попавшийся Hotel на Тверской.
Все эти увольнения чиновников, не распорядившихся прогонять посетителей Домодедово через рамки металлоискателей, выглядят каким-то издевательством. Точно рамки предотвратили бы взрыв, который мог бы произойти и перед входом в здание аэропорта, и на автостоянке перед этим зданием, и, повторимся, где угодно ещё.
Как бы то ни было, совершенно очевидно, что взрывы в московском метро, во Владикавказе и Кизляре в 2010 г., в аэропорту Домодедово в 2011 г. не имеют идеологической подоплёки. То есть не связаны ни с религиозными, ни с классовыми, ни с национальными противоречиями. Возможные версии "кавказского следа" заранее представляются наглым блефом. И прежде всего по той причине, что ни совокупный, ни региональный Кавказ никаких требований к Центральной России не выдвигает. Не требует сделать табасаранский язык вторым государственным, или утвердить в Думе законы шариата — ничего этого нет. А потому ответственных за новый теракт следует искать в другом месте. Но где?..
Если мы вспомним, что идеологией в современном мире стал "рынок" и "новый мировой порядок", всё представляется несколько в ином свете. Прежде всего, можно только порадоваться за производителей рамок металлоискателей — как, должно быть, они потирают руки, приговаривая: "спрос рождает предложение"! А кроме того, когда мы слышим, что "холодная война" закончилась, нам остаётся только слабо улыбаться. Ведь мировое господство ещё не достигнуто, а новый мировой порядок ещё не установлен.
Древние говорили: "qui prodest?" — "кому выгодно?" Кому выгодно, чтобы Россия оставалась запуганной и оболваненной, радующейся увольнению нерадивых чиновников или проверке документов у всех брюнетов и принимающей этот спектакль-миракль за радение о себе власти?
Сущностные причины происходящего не называются. Не важно, как именно террорист попал в здание, важно — как это пришло ему в голову, кто подсказал и надоумил, кто научил и "промыл мозги", кто оплатил обучение и "дорогостоящее оборудование".
А ещё пусть каждый обыватель задастся вопросом: участвовал ли я, Иванов Иван Иванович или Сидорова Марья Тимофеевна, прямо или косвенно, в развале СССР? И если "да", то чего же теперь?..
|
|