Лариса Назаренко
ГОДЫ, КАК ЛИСТКИ КАЛЕНДАРЯ
|
Стихи — это моя жизнь. Они затрагивают многие проблемы, с которыми сталкивается каждый человек на своём жизненном пути. Это и потеря близких, родных людей, и неразделённое чувство любви. Но в то же время — это и ощущение радости жизни во всех её проявлениях.
ОСЕНЬ ЛЕТ
Никуда от этого не деться —
Память поворачивает вспять.
Почему-то хочется о детстве,
О былом с годами вспоминать.
Осень лет неслышно подступила.
Вроде рано подводить итог.
Но, пока немногое забыла,
Размотаю времени виток.
Главное, конечно, это мама.
Без неё не мыслю начинать.
Мне её пожизненная драма
Вечной болью будет отдавать.
Эти руки, что меня ласкали,
До конца пыталась отогреть…
Смерть своим безжалостным оскалом
Предлагала вместе умереть.
Унеслось несбывшееся детство,
Чётко обозначила стезя.
В памяти опасное соседство —
Что поведать можно, что нельзя…
ДОЧЕРНИЙ ПЛАЧ
Я сегодня подаю не на паперти —
Долг последний отдаю отцу, матери,
Рука свечи разожжёт усыпальные,
Родня речи поведёт поминальные.
Схоронила свою я родну матушку.
Не прошла ещё зима — следом батюшку,
Можно ль это пережить? — и не верится,
Злых обид заворожить, как безделицу?
Душа мается в тоске, безутешная,
И висит на волоске — она грешная.
Не слыхать теперь вовек — "моя лапочка"!
Чужой скажет человек — "моя деточка"?
Я в последний раз надела вам тапочки,
Принакрыла вас еловою веточкой.
Память вечная — молитва прощальная,
Колыханье свеч, кутья поминальная,
Рюмка водки, куском хлеба накрытая,
И могилка, как-то наспех зарытая.
СЕДИНА В ГОЛОВУ
Я иду — и рифмы отлетают
От моих высоких каблучков.
Шлейфом запах Франции витает,
Взглядом взгляд ловлю из-под очков.
Наплевать, что далеко за сорок —
Бес в ребро, лишь в косы седина.
Жизни вкус понятен стал и дорог,
Как бокал хорошего вина.
Жаль впустую прожитые годы.
Не спеша, но надо поспешить —
Дорожу добытою свободой,
В ней стихами стану ворожить.
Без меня написано немало,
Перед этим можно спасовать.
Но сама себя я оправдала,
Что хочу не брать, а отдавать.
Опыт лет простой сюжет подскажет.
Тот сюжет стихами заплету.
Сам Господь перстом петлю подвяжет —
Я её хватаю на лету.
Знаю, знаю, хвастаться не надо —
Поделом, уплачено сполна…
Рифма мне последняя награда,
Радость слёз — солёная волна!
"К ПРОШЛОМУ ВОЗВРАТА
БОЛЬШЕ НЕТ…"
Вновь со мною ручка да тетрадь.
Приболев, по комнатам брожу,
В памяти взялась перебирать,
Что?— ещё не каждому скажу.
Меж стихов — увядший кипарис
Унесёт в лазоревую даль…
Гению прощается каприз,
Что ему прошедшего не жаль.
Годы, как листки календаря —
Их небрежно выкинешь в окно,
Прихотям судьбы благодаря
Лягут на зелёное сукно.
Смысла жизни лучше не искать,
В нём сокрыт вопрос — быть иль не быть?
Первое за нас решает мать,
А второе — надо просто жить!
Радоваться солнцу и луне,
Радоваться песням и цветам…
Рай уже подарен на Земле.
Сомневаюсь — будет ли он Там?
Поспешу скорее записать,
Что больная память ворошит:
Сладкое — мне горько вспоминать,
Горькое — забыться не спешит.
В думах забреду в багряный лес,
Отыщу погашенный костёр,
Чтоб никто мне в душу не пролез,
Заведу негласный разговор.
Задымит и память обожжёт
Детский смех, да игр весёлый спор.
Только здесь никто уже не ждёт —
Время свой поставило забор:
Здесь ручей запутала трава,
Здесь кусты в деревья разрослись,
Стулья-пни порублены в дрова,
Лёгким пеплом в небо унеслись.
Мне сюда не стоило идти —
К прошлому возврата больше нет,
И былого в углях не найти…
В том капризе — гения ответ!
В КОНЦЕ — НАЧАЛО
Чем голова моя прельщает
Идеи, что как птицы вьются?
Я хаос рифмой укрощаю,
Пока в стихи не соберутся.
Давно оставили сомненья —
Не я творю, а Кто-то свыше
Одушевит стихотворенье,
Оно рождается и дышит.
Инстинкт мой материнский глупый —
Вожусь и нянькаюсь ночами:
Тот, Кто-то будто перепутал
В конце даруя мне начало!
РАСТРЁПАННЫЕ СТИХИ
Хочется взять пятерню
И в гладко причёсанные стихи
Запустить, растрепать на корню,
Чтоб не казались легки.
Пусть они вкривь да вкось,
Но слова на своём-то месте,
Будто забитый гвоздь
Самою, так интересней!
Время нынче не то,
Чтоб всё гладко и без запинок,
Мода фасон пальто
Меняет, фасон ботинок.
А суть-то будет всё та ж,
Лишь умнее, чем есть, покажешься.
На отважный такой кураж
Уж навряд ли когда отважишься!
УЧИСЬ ЗАЩИЩАТЬСЯ!
А если забыто о крыльях Икара —
Грозит в назиданье Господняя кара!
(автоэпиграф)
Умей защищаться, учись, дурёха:
В пример Маяковский — тебе уж плохо,
Спрятала душу, как черепаха
Голову в каменную рубаху.
Серпом и молотом сшиб Маяковский
Звёздную славу с башен кремлёвских,
Вот и плевал на те, что в небе,
Заоблачных выше штанов он не был.
Уценены твои бриллианты? —
Да где ж дорасти до таких гигантов,
Которые в звёзды плевками метят,
Свой лозунг смело на Солнце крепят!
В своей забыл он добавить книжке —
Плеваться плохо!
Вот так, детишки!
ПРОРОКИ
Безмолвно лица вереницей
Виденьем жутким проплывают.
В церквях нельзя за них молиться —
Их тихо дома поминают.
Струной натянутою рвались
Ещё не прожитые жизни,
Хотя успели, оправдались
Любовью к мачехе — Отчизне.
Нет, не боюсь оговориться,
Виденья жуткие покажут:
Кому велела застрелиться,
Кому на шею петлю вяжет!
Иль в прошлом жить они пытались,
Или вперёд в века умчаться.
Им в настоящем оставалось
Строкой бессмертной пробавляться.
Знать, у загадочной России,
В чести умершие Пророки:
Их по заслугам возносили,
Беря посмертные уроки!
НАСТРОЕНИЕ
Нет спины, за кем укрыться,
Нет плеча, чтоб опереться,
Нет груди, куда б уткнуться
И в обиде отреветься!
Что-то жалко себя стало.
Слёзы вытерла украдкой.
Может, чуточку устала —
Завтра будет всё в порядке!
НОСТАЛЬГИЯ
Паутины ветхой кружево
Разорву возвратом в прошлое:
Патефон шуршит натружено,
Пылью голос припорошило.
Чёрный диск с Шульженко вертится,
В вальсе годы позабудутся —
Как по молодости верится,
Что желаемое сбудется!
А ведь были годы славные —
Разудалые, привольные…
Заедает на Руслановой
Плясовая да застольная.
Ну, зачем, зачем порушила,
Распустила, растревожила? —
Паутины ветхой кружево
Было в прошлое уложено!
ПОРОДА
Ни к чему холёные руки мне —
крестьянке.
Предпочту современным звукам —
плач тальянки.
Предпочту всем курортам мира —
деревеньку —
Там дворняга голодный, сирый
льнёт к ступенькам,
Там изба в три окна пустует —
помнит сердце,
О руке, о родной тоскует —
ручка дверцы.
Родниковой воды колодца
да напиться б,
Отцу-матери на погосте —
поклониться б.
Мне рязанско-тульской москичке —
по породе,
Доживать свой век по привычке —
в огороде!
СНЕЖНО-МОТЫЛЬКОВАЯ БЕДА
Глупые снежинки-мотыльки
Льнут к теплу фонарного столба.
И меня туда же вовлекли —
Белой чёлкой выросли у лба.
Вверх тянусь я, голову задрав,
Приспособив тело на мысках.
И прохожий, обернувшись, прав,
Покрутив тихонько у виска!
Мне-то что, вот слышу перезвон,
Гибель столкновения в ночи.
Уловляю даже тихий стон,
Где столбы стоят, как палачи.
Притяженье больше не закон
Для меня — меня как будто нет:
Всем ветрам открытый полигон
И несёт меня сквозь вихрь
На яркий свет.
Ум практичный голос подаёт —
Поздно, мол, идти уже пора,
С головою дуру выдаёт
Рот, открытый посреди двора!
Не спеша, послушно побреду,
Бабкой, еле ноги волоча,
Снежно-мотыльковую беду
Отряхну с озябшего плеча.
АЙСЕДОРА
Под знаком Афродиты,
Где пенится волна,
Скандально-знаменитой
Богиня рождена.
Отбросила пелёнки —
Тесна ей колыбель,
Впервые в распашонке
Послышалась свирель.
Стан в белые одежды —
На греческий манер
Украсила, как прежде
Воспел её Гомер.
То леди, то синьора —
Весь мир у босых ног,
Порхает Айседора
Ей танец только Бог!
Ещё одна награда —
Неравная любовь,
Но Богу так не надо —
Застыла в петле кровь.
Чарующие звуки —
Бетховен и Шопен:
Излечат боль разлуки,
Любовных перемен.
Но вот близка развязка —
В пути уже гонец,
Финал печальной сказки
Придуман, наконец.
Легка нога Богини,
Вкруг шеи вьётся шаль,
Сплела петлю в машине
На скорости педаль.
К Олимпу до старейшин
Проводит Гемерот.
В последнем танце "Гейши"
Взойдёт на эшафот.
|
|