Юрий Богданов
СВЯЗУЮЩАЯ НИТЬ
|
Лариса НАЗАРЕНКО "Пока держу связующую нить", Книга стихов. — М., "Московский Парнас", 2008.
В МОРЕ СОВРЕМЕННОЙ русской поэзии стало очень трудно ориентироваться, так как книг масса — а настоящей поэзии маловато. К сожалению, литературу заполонили "писатели", как правило, имеющие деньги, но не обладающие талантом. Им кажется, что до них не было ни А.С. Пушкина, ни М.Ю.Лермонтова, ни других наших гениальных писателей, которые внесли в мировую литературу вклад своими произведениями. Но вот мы — единственные — (и чаще всего графоманы) и не было до нас никого и всё тут!!! Поэтому выловить ценную "рыбку" в литературном, не совсем прозрачном море — большая удача.
Это пространное вступление я сделал для того, чтобы сказать несколько добрых слов о второй книге стихотворений Ларисы Назаренко.
Казалось бы, название книги традиционно — без всякой претензии на "новизну", а начинаешь читать и ощущаешь её глубокую искренность, понимание поэтессой значимости того, о чём она пишет и самое главное — боль человеческой души за всё происходящее не только с ней, но и с тем миром, который её окружает.
В этой довольно большой книге (по нынешним временам) семь разделов: "Жизнь моя от А до …", Связь времён", "Я Есмь", "Вечная Память", "Я — овца из Назарета", "Коротко о многом", "О любви уж писать не пристало" и это символично. Каждый раздел композиционно выстроен, завершён, создаёт свой "поэтический блок", без которого невозможно "строительство", данной книги.
Но начало всему — детство, которому в первом разделе посвящено много стихотворений. Одно из них — стихотворение "Венев": "Неказистый городишко Навсегда приворожил. Разноликие домишки — Где-то здесь мой прадед жил". Эти строки проникнуты чувством сродства с той "малой родиной", которое навсегда запечатлелось в детской памяти поэтессы и дало дорогу в будущее. Теперь же: "Я в своих воспоминаньях, Вновь любовью заручусь — На последнее свиданье, Как на первое помчусь".
Истинные, проникновенные чувства питают поэзию Л. Назаренко. Главное — не кривить душой, всем сердцем принимать то, что Бог послал в жизни.
Первый раздел книги даёт камертон всем остальным: чтобы не снижался накал "любовной страсти" не только к "малой родине", но и в широком её понимании: историческом, сиюминутном и будущем. В этом смысле характерно стихотворение "Осень — Русь":
Как роскошно убрала листва
Землю, прежде чем истлеть под снегом.
По шуршащей ветоши холста
Пробежится ветер лёгким бегом,
Увлекая следом за собой
Подключиться к действу листопада,
В чём-то с человеческой судьбой
Схожему, лишь в суть проникнуть надо.
И нахлынет сладостная грусть.
Облекаясь в форму напоследок:
Осень и Святая наша Русь,
Где листвой полёг почивший предок.
Тенденциозно? Нет! Поэтесса так ощущает мир, так в нём живёт, что для неё сё естественно и просто — без вычурности, придуманности, а легко и естественно: живёт, как дышит.
Попытка осмыслить свою жизнь и родного народа в историческом плане предпринята в разделах "Связь времён", "Я Есмь", и "Я — Овца из Назарета". В стихотворении "Монастырь наш — Россия" автор пытается проникнуть в духовно-исторический смысл бытия страны: "Не уйти нам от дел в монастырь. Монастырь — это дом наш, Россия. Ей не нужен убогий костыль, Чтобы нищенкой подать просила". И далее, обобщая сказанное во многих стиха, поэтесса устремляет мыль к тому божественному, чем жива душа России:
"В ней всё есть, чтоб во славе сиять,
Чтоб богатством духовным гордиться:
Знамя Мира над Миром поднять
И в Единстве к Отцу устремиться!
Философское стихотворение "Как объяснить?", в названии которого уже поставлен вопрос о нашем существовании, нашей сущности: во имя чего и для чего мы живём? Вопрос вечный!
Но как по-своему решает его Л.Назаренко: "Познавала, познавала — Книжки умные читала, И всё было мало, мало, Ум как будто забавляла. А старушка лишь молилась — Тихой радостью светилась!"
А что такое "Связь времён"? Это единение, слитность патриотического духа с "Любовью к Отеческим гробам": "В потёртых символах знамён, В произведениях искусства, Святым от глаз сокрытым чувством, Хранили эту связь времён, Которую нельзя отсечь Ни временем, ни равнодушьем. Мы будем совести послушны — Её обязаны сберечь" И апофеозом звучит последняя строфа этого стихотворения, как гимн связи времён:
Любовь к Отеческим гробам
Благое Слово воскресила.
Возможно, только эта сила
Поможет возродиться нам.
Минорную тональность навевает раздел "Вечная память". За счёт композиционной заданности он "выплёскивает" на читателя личную скорбь души (скорее автобиографическую), не всегда подкреплённую, перспективой мажора, но, к счастью, не трагически-упадническую, а с надеждой на светлое будущее. Тем не менее, этот раздел хорошо вписывается в структуру книги, дополняя её жизнеутверждающими нюансами.
В разделе "О любви уж писать не пристало" автор пытается "откреститься" от прямого признания в любви к человеку, доверяя поэтическому образу, к примеру, в стихотворениях: "Надо ж дурой быть такой", "Телефонный разговор", "Танго любви", "Старая дева", "Дурная привычка" и некоторые другие.
Завершается этот раздел и, кстати, вся книга стихотворением "Бабья осень":
В меня влюблялись. Я любила.
То чувство, как бы ни звалось,
На счастье мало походило —
Змеёй на сердце улеглось.
Ты стал последним в этой пытке —
Хмельное только пригубив,
Вкушала пагубность ошибки,
Стихию каплей пробудив:
Ворвался вихрем в мою осень,
Где увядающая страсть
В объятья нас друг к другу бросит —
До дна, до святости упасть!
Открытие поэта происходит не сразу, особенно в наше время, перенасыщенное информацией, порой, пустой, а иногда похожей на трясину, в которой может утонуть любой только что проявившийся автор. Не думаю, что это произойдёт с Ларисой Назаренко, заявившей о себе двумя поэтическими сборниками и готовящей к изданию новую книгу.
Будем искать её новые стихи в периодических изданиях, которые уже заинтересовались новым талантом, недавно появившемся на поэтическом небосклоне.
|
|