Александр Алиев
«ЕДЕМ К ИЛЬЕ ПРОРОКУ». К 1000-летию основания Ярославля
|
Об этой истории теперь мало кто знает. Дело было в середине 1930-х годов. Алексей Николаевич Толстой посетил по своим писательским делам древний Ярославль. Перед самым отъездом он вдруг потребовал, чтобы ему устроили экскурсию по самым знаменитым церквям города. Толстого отговаривали (надо было срочно отправляться дальше по области), но "советский граф" добился своего. Присутствовавший при этом Ираклий Андроников впоследствии записал: "Едем к Илье Пророку. Рассматриваем старинные фрески. Алексей Николаевич делает тонкие замечания, восторгается шумно".
Представляете себе сию сцену? Вальяжный сочинитель в окружении секретарей, помощников и прочей свиты оставляет государственные дела, дабы насладиться зрелищем церковных фресок. Половина окружающих его — сотрудники с Лубянки. Толстой это прекрасно понимает. И осознанно идет на риск.
Ведь обилие тамошних церквей каким-то образом влияет даже на людей, ни в коей мере невоцерковленных. Храмы Ярославля разнообразны, органичны, соразмерны, убедительны. И здесь Ярославль максимально соответствует представлениям иностранца о типичном русском городе.
Одним из самых известных и красивых культовых сооружений здесь является церковь во имя Илии Пророка, что выстроена в середине XVII века. В ту пору Ярославль, расположенный на реке Волге и на пересечении ряда дорог, становится крупным торговым центром с многочисленным ремесленным населением и богатым купечеством. Отдельные представители сего сословия, как, например, торговцы пушниной Скрипины, обладали таким влиянием, что с ними считались сам царь и патриарх. Ведь только с сибирских промыслов Аникея Скрипина казна получала ежегодно более тысячи рублей пошлины! "Иждивением" купцов, а также прихожан из посадских людей возводятся храмы, великолепно украшенные фресками. Вкусы заказчиков, их мирские интересы, значительная широта кругозора сказались и на сюжетном составе росписей и на их трактовке. И поэтому, хотя большинство работ исполнено московскими мастерами, фрески Ярославля неповторимо своеобразны, подобные им не найти в искусстве Москвы.
Все это в полной мере относится и к Ильинской церкви. Вообще храм в честь этого святого был первой культовой постройкой города, согласно "Сказанию о построении града Ярославля", он был заложен Ярославом Мудрым одновременно с основанием самого города. Легендарная победа князя над медведем произошла именно в день Ильи-пророка.
Нынешняя же церковь появилась более чем через 600 лет, а именно в 1647-1650 годах. Весьма значительную сумму на постройку выделили вышеупомянутые купцы гостиной сотни, братья Аникей и Нифантей Скрипины. (Стоявшие тут прежние деревянные храмы — холодный Ильи Пророка и теплый Покрова Пресвятой Богородицы — были, соответственно, снесены.) Пятиглавый кубический храм поставлен на высоком подклете с папертью и высокими крыльцами. Традиционно перекрыт сводами по крестово-купольной схеме и окружен широкой закрытой галереей. У западного фасада — шатровая колокольня. Ярко-зеленые главы увенчаны золотыми крестами. Особенного внимания заслуживает крест центральной главы — выдающееся произведение ярославских кузнецов. К моменту завершения строительства царь Алексей Михайлович и патриарх Иосиф одарили Скрипиных частицей Ризы Господней, которая с 1625 года хранилась в Успенском соборе Московского Кремля. Изредка от нее отделяли кусочки и посылали кому-либо в знак особого расположения; впоследствии подобная практика была запрещена. В честь получения святыни между основным объемом и колокольней соорудили Ризположенский придел, завершенный высоким шатром. Торжественное освящение храма провел сам митрополит Ростовский Варлаам.
Летом 1658 года случился в Ярославле сильный пожар. Церковь Ильи Пророка хотя и обгорела снаружи, но внутри, в отличие от других храмов, практически не пострадала. И вот спустя более чем два десятилетия (1680) наследница купцов Скрипиных, их сестра Иулита Макарьевна, решила полностью обновить живописное убранство церкви. Для исполнения работ были приглашены жалованные царские изографы Гурий Никитин (Кинешемцев) и Сила Савин, а кроме того, мастера из местных.
Главная фигура здесь, безусловно, Никитин. Уроженец Костромы, он много и успешно трудился над созданием икон и стенописей в Москве, Ростове, Переславле-Залесском. Фрески Ильинской церкви, так же как и созданные позднее фрески Костромского Ипатьевского монастыря, считаются едва ли не лучшими произведениями русской монументальной живописи половины XVII столетия. Гурий выполнял весьма ответственную роль "знаменщика", то есть вычерчивал контуры всех рисунков, по которым уже доканчивали письмо другие художники. Интересно, что в качестве подсобного изобразительного материала широко использовалась "Лицевая Библия", или Библия Пискатора — альбом голландского гравера и картографа Н. Висхера с иллюстрациями к Ветхому и Новому Заветам, Деяниям апостолов, Символу Веры, Апокалипсису. В альбоме воспроизводились картины западноевропейских художников XV-XVII веков. Два таких издания, снабженные стихотворными славянскими подписями монаха Мардария Хоникова, были очень популярны в России.
Росписи (к слову, за триста лет их ни ни разу не поновляли, лишь дважды промывали от грязи) расположены крупными широкими поясами в четыре яруса. Верхний занимают композиции на библейские и евангельские сюжеты, в люнетах закомар помещены события после Воскресения. Второй ярус — деяния апостолов, третий — житие и чудеса пророка Ильи, наконец, третий — деяния его ученика Елисея.
Отметим, что художники значительно расширили круг тем, более свободно расположили фигуры, ввели в композиции различные предметы обихода, интерьер, где действуют персонажи. В росписях галерей и паперти много фантастических, сказочных сюжетов. Никитин и Савин решились даже на то, что прежде многие сочли бы кощунством: в нескольких сценах ("Блудница на Звере", "Иосиф и жена Пентефрия", "Вирсавия", "Непорочная Сусанна", "Купающийся Нееман" и др.) показано обнаженное тело.
Важнейшее впечатление, которое оставляют росписи, — это впечатление движения, внутренней энергии. Люди жестикулируют, лошади мчатся, клубятся облака, извиваются языки пламени, рушатся стены городов. Необычайно яркие синие, зеленые, желтые краски лишают даже трагические сюжеты их устрашающего характера. Под кистью художников все превращается в увлекательный рассказ о мире светлом и красивом, в коем живут и действуют не столько аскетично настроенные святые, сколько обычные смертные люди.
Фресками, повторим, заполнен буквально каждый кусочек интерьера, и порою кажется, что перед вами раскинут огромный цветистый ковер. А в одном уголке можно увидеть текст славянской вязью, оставленный самим Г. Никитиным; заключительные слова его суть таковы: "Всем же изографное воображение в духовное наслаждение во вечные веки аминь".
Нельзя не добавить, что храм обладает и великолепными образцами средневековой русской пластики: резными золочеными иконостасами, внушительной сенью 1657 года, "царским" и "патриаршим" местами. Их покрывает богатый растительный узор, изображения серафимов, райских птиц, двуглавых орлов, ваз с цветами.
Хотя церковь Ильи Пророка считалась главным храмом города, долгое время она находилась прямо на подворье купцов Скрипиных, по соседству с их жилыми и хозяйственными строениями (девять представителей рода были погребены у церкви), и примыкала к Пробойной и Соколовской улицам только западным и северным фасадами. Когда же в 1778 году по указу императрицы Екатерины II Ярославль получил план регулярной застройки, ветхие скрипинские палаты были сломаны и церковь стала центром радиально-кольцевой планировки городского посада. Вокруг нее возникает Ильинская площадь, на которой возводится ряд административных зданий. В конце XVIII века старую черепицу на храмовых главах сменяет изобретенное в Ярославле чешуйчатое покрытие. Еще через сотню лет строится — по рисунку зодчего А. М. Павлинова — ограда с изразцовым декором.
После революции для этого поистине великолепного сооружения пришли трудные времена. Хотя в 1920 году церковь передали Ярославскому музею-заповеднику, администрация города несколько раз покушалась на ее снос, мол, "... город не имеет более развернутой площади и нахождение церкви на Советской площади не дает возможности проведения в центре города массовых демонстраций, парадов и пр. ...Ярославль богат церковной архитектурой, и после разборки нескольких церквей в центре города и на окраинах их останется еще значительное количество". И несколько раз музейщикам, а также сотрудникам сектора архитектуры Главнауки П. Д. Барановскому и Н. Н. Померанцеву удавалось не допустить этого. А перед самой войной областной Союз воинствующих безбожников устроил в храме антирелигиозный музей, под куполом был подвешен маятник Фуко. Наиболее рьяные активисты ратовали за полное сбитие всей старинной стенописи.
Потом ситуация, конечно, изменилась. Церковь несколько раз реставрировали. Правда, ныне ее гладкие скупые фасады покрывает лишь побелка, прежняя же роспись крупными цветами ("травами") утрачена. Однако при каждом ремонте неизменно обновляли живописную композицию "Распятие" на фронтоне западного крыльца. В 1989 году, когда широко отмечалось 1000-летие Крещения Руси, главный престол был вновь освящен, и с тех пор в летние месяцы по большим праздникам в храме проходят службы. Церковь Ильи Пророка включена в список всемирного наследия ЮНЕСКО и безусловно рекомендована для показа туристам.
...Мы с моим знакомым фотографом приезжали в Ярославль неоднократно. Приходили и на Ильинскую площадь. Любовались храмом со всех ракурсов. И поняли, что особенно эффектно он выглядит на закате солнца и при ночном освещении. Внутренний же вид — истинно волшебный сон. Надеемся, читатели, посмотрев снимки, тоже смогут это оценить.
|
|