Максим Замшев __ ПОСЛЕСЛОВИЕ НА БУДУЩЕЕ
Московский литератор
 Номер 05, март, 2010 г. Главная | Архив | Обратная связь 

Максим Замшев
ПОСЛЕСЛОВИЕ НА БУДУЩЕЕ

     
     Когда пишешь о музыкантах такого высокого класса и о людях такой благородной и сложной человеческой породы, как Алекс Новиков, невольно думаешь: а стоит ли вообще затевать весь этот словесный круговорот? Не лучше ли просто включить запись, закрыть глаза и предаться грёзам и иллюзиям, вызываемыми музыкой? Но все же "В начале было Слово", и каким бы затёртым и спекулятивно используемым это выражение ни казалось, от него никуда не денешься. Великий Генрих Нейгауз не разрешал своим ученикам играть Бетховена без прочтения Гетё, считал, что без этой словесной подпитки подлинное музыкальное прочтение невозможно. А великие для того и великие, чтобы мы, нерадивые, хоть что-то запоминали из их опыта.
     Алекс Новиков — представитель отечественной профессиональной музыкальной школы, птенец Гнесинского гнезда, откуда неголосистых птенцов не вылетает по определению. Для тех, кто не в курсе: Гнесинская школа — это залог того, что дороги на музыкальный Олимп открыты каждому, кто обладает талантом и трудоспособностью. Никакой вычурной элитарности и гонора снобизма, весь процесс обучения нацелен на максимальное приближение к высокому искусству, способному изменить и исполнителя и слушателя, расширить его жизненные эстетические горизонты до неоглядных границ. Не случайно Гнесинский институт, ныне музыкальная академия имени Гнесиных, открылся по распоряжению Сталина в 1944 году. Пушки готовились замолчать, музы готовились праздновать победу наших пушек.
     Сам Алекс во многих интервью с удовольствием рассказывает историю о том, как его, прогуливавшегося возле музыкальной школы пацана, заманил буквально силой в класс преподаватель саксофона, и мальчик сразу прикипел к инструменту, почувствовал в нём своё продолжение. Так-то оно так, но чудес на этом поприще не бывает. Это вхождение в музыку было подготовлено в семье, где все имели отношение к искусству, а значит и к хорошему воспитанию, (отец Александр Иванович — театральный режиссёр, мама Виктория Евгеньевна — дирижёр-хоровик, бабушка Наталья Андреевна — пианистка) подготовлено занятиями лёгкой атлетикой, где сила, воля и собранность выходят в личности на первый план, и конечно, данными, которые даёт нам Бог, с недоверием поглядывая, насколько мы воспользуемся своими творческими шансами.
     Итак, музыкальная школа… Начало серьёзной деятельности Алекса Новикова, а не всерьёз у музыкантов не бывает ни в каком возрасте и в состоянии. Музыка сродни спорту, залог успеха в школярстве — постоянный тренинг, и никаких тебе капризов и собственных волеизъявлений. Научись играть всё, а особенно классику, а потом выбирай, что больше по душе. Инструмент всегда с собой, иначе всё бессмысленно. А ведь хочется ещё детства, мальчишеских забав, однако удел таланта — взрослеть раньше ровесников. Это трудно и одиноко, но без этого ничего не будет. Инфантилизм и искусство — вещи несовместные.
     После школы Алекс Новиков поступает в музыкальное училище имени Гнесиных. Экзамены сложны, пощады нет никому и конкурс один из самых серьёзных в стране. Алекс выдерживает его с честью. Первый шаг в профессионализм, первое серьёзное испытание. Он поступает в класс Маргариты Шапошниковой, известного в стране педагога. Так совпало, что в Гнесинке мы с Сашей грызли гранит музыкальной науки почти в одни и те же годы. Я помню его, вихрастого пацана, с серьёзным лицом, с озорными и живыми глазами. Духовики любят разыгрываться на всех лестничных клетках, многоэтажного здания на Поварской. В этом больше лихости, чем пользы. Такая акустика, что звук эффектно летит сам собой. Сашу я никогда не замечал за этими забавами, он всегда уделял репетиции очень большое внимание, и занимался дома, в классе, в студии, предельно собранно вслушиваясь в звук, в интонацию.
     Так случилось по судьбе, что я сделал крен в своей биографии и ушёл в литературу, потеряв Сашу из вида лет на десять. С профессиональной музыкой я был связан всё меньше, ученические дружбы вяли как осенние цветы, постепенно я превращался в слушателя. И вот случай вновь свёл нас… Мы пообщались, вспомнили былое, поговорили о странной участи своего поколения, потерявшегося, но не потерянного. Тогда по Москве гремел спектакль "Дуэт для голоса и саксофона". Его Алекс играл вместе с легендарным Михаилом Козаковым. Об этом представлении написано и сказано немало, но одно хочется отметить сейчас: Алекс подхватил эстафету Козлова и Бутмана, и не только продолжил их дело, но и своеобразно развил его, придал всей словесной и музыкальной палитре благородную сдержанность, чистоту тона. Плюс ко всему Алекс оказался ещё и очень сценичен, он не только играет на инструменте, он ещё играет роль. И это и ново, и впечатляюще.
     .Алекс поведал мне о том, как трудно ему было после профессиональной учёбы встраиваться в серьёзную работу в джазе. Пришлось пересмотреть многие подходы, технику. Жёсткой школой стала работы в оркестре у Олега Лундстрема, создание своего коллектива, его распад и, наконец, сольная и ансамблисткая карьера, взлёт которой мы можем сейчас наблюдать. Каковы же причины этого творческого успеха?
     Во-первых, это высокий профессионализм, замешанный на чувстве огромной ответственности к себе, к тому, что ты делаешь. Я знаю Алекса, поэтому могу сказать, что звёздная болезнь ему не грозит. Наоборот, он склонен иногда даже слишком копаться в себе, в тысячный раз прослушивая записи концертов, размышляя, что можно улучшить. Ему, кстати совершенно чужда внешняя аффектация, такие приёмы как бравада, эпатаж, поза. Он и кланяется скромно, даже застенчиво, словно торопится уйти и вновь приступить к экзерсисам. Только звук, только посыл, только путь к совершенству. Ничего не должно этому мешать. В пространстве сцены он удивительно уважителен к зрителю интеллигентен, элегантен. Это своего рода его фирменный знак, узнаваемая деталь творческого имиджа.
     Во-вторых, это творческая смелость и нежелание мириться с привычной и весьма ограниченной ролью саксофона в современном бытовом и общественном музыкальном понимании. Алексу Новикова интересен синтез: саксофон и народная песня (программа с Людмилой Рюминой), саксофон и театр ( "Дуэт для глосса и саксофона"), саксофон и оперные арии (программа "Алекс Новиков приглашает друзей"). О синтезе многое говорили в двадцатом веке, но не многого добились. Алекс же уже добился. Он превращается своё появление на сцене в действо, в спектакль со своей строго выстроенной драматургией.
     И в-третьих, это огромная концертная и программная лобильность. Только за последний сезон Алекс Новиков показал москвичам великолепную программу "Мой мир", где участвуют певцы, циркачи, его ансамбль "Формат А". На премьере "Моего мира" в Доме музыки, — к слову, — публика была буквально потрясена размахом и глубиной молодого совсем ещё музыканта. Музыкант также выходил на сцену с такими звездами как Френсис Гойя, Джордж Бенсон, Алексей Рыбников.
     Впереди новые сюрпризы для московской и не только московской публики. Алекс много гастролирует, с каждым годом расширяя концертную географию.
     Что ж! Алекс Новиков еще молод, но наблюдая за ним, я позволю себе предположить, что он на правильном пути, который приведёт его к ещё более серьёзным победам на всех фронтах.
     
     
Президиум и Правление МГО СП России сердечно поздравляют музыканта
Александра Александровича Новикова
с присвоением ему звания
“Заслуженный артист России”