Иван Голубничий
КОЛОНКА РЕДАКТОРА
|
Когда политические авантюристы и сотрудники иностранных спецслужб разрушали великое Cоветское государство, на вооружении у них, помимо всех прочих "технических средств", была чрезвычайно благонамеренная демагогия, которая, тем не менее, безотказно действовала на "широкие массы". Вспомним, как либеральные активисты первой волны боролись за отмену льгот и спецпайков, "пользовались общественным транспортом", и иными, дешёвыми по тем временам средствами покоряли сердца избирателей — те самые сердца, которыми обыватели впоследствии голосовали (вспомним полузабытое: "Да, да, нет, да…"). Стабильная и обеспеченная жизнь советского общества естественным образом привела к тому, что народ утратил инстинкт самосохранения. В общественное сознание извне старательно внедрялось примитивное представление о той якобы "нормальной" жизни, которой живёт весь "цивилизованный мир", за исключением нас и наших союзников по социалистическому лагерю. Сегодня в публицистических и околонаучных кругах принято, вполне в духе времени, говорить о "неоднозначности" всего вообще, в том числе и причин, по которым стало возможно разрушение великой страны — одного из двух мировых лидеров, с огромным военным, экономическим, интеллектуальным и прочим потенциалом. Да, действительно, интеллектуальное видение путей развития государства со стороны властей предержащих не всегда в должной мере соответствовало объективным процессам, происходящим в мировом сообществе (хотя сегодня, опираясь на опыт постсоветских лет, можно уверенно утверждать, что в основном соответствовало!). Но, тем не менее, огромное значение в произошедшей катастрофе сыграл именно этот, сознательно привитый извне и не без тщеславия принятый изнутри комплекс советского обывателя, уверовавшего в то, что его стремление к "нормальной жизни" злонамеренно ограничивается государством и идеологическими инстанциями. Представление о "нормальной жизни" обыватель черпал, как правило, либо из иностранных фильмов, либо из апокрифических сказаний "кухонной" интеллигенции. Cоветское общество к началу "перестройки" было дезориентированным, именно утратившим представление о добре и зле, утратившим инстинкт самосохранения. Вспомним, что одними из первых инициаторов "демократических преобразований" вполне добровольно были шахтёры. Им кто-то напел сладкую песню о том, что государство их грабит, а если они будут самостоятельными "собственниками", то жизнь их станет ещё более обеспеченной. (Вспомним, опять-таки, что, будучи представителями одной из самых опасных и вредных для здоровья профессий в стране, по степени материальной обеспеченности шахтёры были без преувеличения трудовой элитой советского общества). Какие сладчайшие сказки рассказывали СМИ того периода — о фермерстве, якобы гарантированно способном вдохнуть новую жизнь в сельское хозяйство; о кооперативном собственнике, "который будет держаться за каждого клиента". Каким неподдельным пафосом, каким благородным негодованием наполнялись голоса новоявленных борцов за народное счастье, когда они говорили о том, что советская власть лишила человека права на хорошее образование (которое, естественно, могло быть только в Оксфорде и Сорбонне) и на хорошее здравоохранение (которое, само собой, могло быть только платным). Можно долго вспоминать об этом чрезвычайно весёлом периоде нашей истории, который закончился ограблением народа и значительной деградацией государственной инфраструктуры…
Сегодня в определённых кругах модно говорить о "покаянии", которое, якобы, наш народ должен принести за грехи, которых он не совершал. В этом проявляется неизбывная экзотика современной жизни, и не следует это принимать близко к сердцу… Гораздо более реалистично и актуально было бы высказать тактичное пожелание сколь можно более скорейшего осознания обществом своей собственной доли ответственности перед страной и историей. Отношения между странами и народами становятся всё более жёсткими и прагматичными. Реальность XXI века потребует от всех нас высокой степени гражданской зрелости. Во имя будущего России, ради нас самих…
|
|