Вячеслав Постников
ПО ЦВЕТУЩЕМУ ПОЛЮ
|
ЛЮБОВЬ МАТЕРИ
Наутро мать будила сына с лаской:
"Вставай, сынок. За другом поспеши.
Война идёт, и вы не малыши,
В торфянике работайте с опаской.
А вдруг налёт? Фашисты озверели.
Не зря их разгромили у Москвы.
Теперь не рушим мы свои мосты,
И, слава Богу — выстоять сумели".
И в узелок кладёт краюху хлеба,
А к ней, вздохнув, бутылку молока…
Там, над Москвою, очищалось небо,
И в этом Божья виделась рука.
МУЖИК
А мужик ко всему привыкает:
К новой пашне и новой избе.
О своей непокорной судьбе,
Разогнувшись над полем, вздыхает.
Скуп на слово, но голосом чист.
Запоёт невзначай одиноко,
И плывёт по-над долом высоко
Песня-дума, как солнечный лист.
И уходят во тьму огорченья,
И землица родная близка,
Лишь стекает с крутого виска —
Седины неземное свеченье.
РАЗГОВОР
Счастливые — едут с базара.
Бидоны молочниц пусты.
Судачит сидящая пара,
Слова по-крестьянски просты.
О жизни, кормах и надоях,
Что выпас совсем невелик.
Что в доме осталось их двое:
Она да уставший старик.
Что есть у них дети, но в город
Подались на лучшую жизнь.
В селе есть колодец, но ворот
Покрыла зелёная слизь.
А пенсия что же — не слишком,
Подспорье — на торг молоко.
Не лишний к бюджету рублишко,
Ведь зиму прожить нелегко.
И вот впереди остановка,
Встречает старик, суетясь.
Мне стало до боли неловко
За жизнь поколений и власть.
КТО ВИНОВАТ?
Вымирает тихо, без надрыва.
Край мой русский,
Ты кому не мил?
Будто я шагнул
За край обрыва,
Будто я любовь свою забыл.
Мне б лететь
Над пуховою пашней,
Над цветущим садом-вишняком.
Только чую холод,
Холод страшный,
Вместо песни — в горле чёрный ком.
Ничего не возвратить,
Пожалуй.
Кажется,
Погибло всё навек.
Эх, страна…
Страна моя — Держава,
Где же ты, державный Человек?
***
Чуть закрою глаза — колокольчик
Ошалело звенит под дугой.
И в душе — песня-дума всё громче, —
В бездорожье не надо другой.
И всплывают забытые лица.
Колокольчик всплакнул под дугой.
Не весна — полыхает зарница
Над Россией моей дорогой.
О ЧЁМ ЗВОНЯТ КОЛОКОЛА
Стекай, стекай с руки усталость,
Водица звонкая, беги…
Что на душе ещё осталось —
Побереги, побереги.
Не дым сиреневой печали.
Не сон натянутой струны.
Зачем, зачем сверкают дали
Уж отшумевшей старины?
Всё отошло. Бездушье правит.
И всё звонят колокола?
И души праведные травят, —
И стынут в небе купола.
Россия — боль. О, что же сталось?
Уж тает вера, видит Бог…
Стекай с души, стекай, усталость,
Вон — за истоптанный порог!
ВЫСОКИЙ РАССВЕТ
Дальше… ближе. Дальше… ближе —
Качают качели мечту.
Я Русь побеждающей вижу
И славных сподвижников чту.
О, эта тропинка, ведущая к храму,
Достойна лишь праведных лиц.
И я восхожу на теплеющий мрамор —
Почтительно падаю ниц.
Молюсь я за Русь, за спасенье народа,
За души идущих во след.
Молюсь за далёкие мирные годы,
За русский высокий рассвет.
***
Пахнет липой и мятой —
Надышаться бы вволю.
Я иду виноватый
По цветущему полю.
Был я пахарем — снилось,
Зеленела запашка.
И от пота дымилась
На закате рубашка.
Не пришлось, не прижился,
А ведь звали колосья.
Лишь росою умылся,
Быстро с городом сросся.
И сейчас вот шагаю
Под полуденным зноем
И взахлёб упиваюсь
Светозарным настоем.
Пахнет липой и мятой,
Разворошенным сеном.
Я пою хрипловато,
Будто рад переменам.
|
|