Владимир Андреев
О СТИХАХ ВИКТОРА КРАМАРЕНКО И НЕЧТО О НАС
|
КОГДА Я ВИЖУ В КОРИДОРЕ МГО надвигающуюся навстречу мне фигуру Виктора Крамаренко, во мне организовывается ощущение некой неотвратимой стихийности; вся его внешность, как явление природы, облачена в "одежды неизглаголимой мудрости": тяжелая голова, слегка наклоненная вперёд, широкие плечи, спокойные и надёжные глаза, ясные, почти немигающие. Загадочен, как Сфинкс! Остаётся дело за малым: разгадать, познать себя до конца.
Нет поэту покоя, нет ему достойного социального пристанища, душу терзает "пленной мысли раздраженье", карающие повсеместно проблемы. Несколько десятилетий назад поэта кормили (как волка) ноги: напористое хождение по всевозможным издательствам, выступления через бюро пропаганды, чёрная работа: рецензирование; переводы, народное хозяйство. Был Литфонд опорой, была дружба между поэтами, родственниками "по вдохновенью".
А ныне не то, но всё равно туго. В свободном обществе каждый рубит дерево по себе. Есть причины тому объективные: для восприятия стихов, поэзии, как и для любого религиозного отправления требуется соответствующая работа души. Я был свидетелем, как из моих рук, как вода, тёк читатель мой и моих друзей.
Свободный человек от строгих моралей, ограничений, предусмотренных культурой, идёт туда, где, как ему кажется, легче. Вода течёт туда, как и нагруженный осёл, где легче. И вседозволенность раскрывает перед ним объятия, вместо любви — секс, вместо культуры — одичание, не служение Отечеству, а поклонение "золотому телёнку". Снова двойственность — великая бедность и великое богатство, жертвы и жрецы. Вновь человек в лаптях вещизма. "Как много в мире вещей, в которых я не нуждаюсь", — эти слова Сократа вызывают у некоторых улыбку. Просить гонорар за свои стихи считается дурным тоном, поскольку любые издания стихов терпят убытки. Так можно потерять поэзию! Некрасов, обеспокоенный тогдашним упадком интереса к поэзии, сетовал, что вскоре вернуть любовь к поэзии не удастся никакими ни пушкиными, ни лермонтовыми…
Вечные вопросы — что делать, кто виноват?
Что делать? Выступать перед публикой, перед живым народом. Так делали во времена Маяковского. Кто бы читал Маяковского, если бы он не навязывал свою футуристическую форму слушателям, поклонникам золотого века поэзии?!
Кто виноват? Сам человек, его сущность, его состав… Опредёленные качества в нём идут врост, как грибы в дождь, в зависимости от условий жизни, общества, рынка свободно и т.д. Поэты страдают. Вместе с ними и поэт Виктор Крамаренко. На хлеб-соль он умудряется заработать компьютером. Набирает Виктор, сканирует, верстает, редактирует и т.д., творческая энергия поэта с переменным успехом симбулируется в тяжкую работу электронного галерника. И, звякая невидимыми цепями микромира, труженик Виктор Крамаренко зарабатывает на хлеб насущный…
А стихи Виктора заслуживают не только внимания, но и похвалы. Стихи пронизаны мыслью. Чистота поэтического взгляда присутствует во многих произведениях поэта. И главное, он ни на кого не похож. Он "сам по себе", хотя еще молод и безоглядно энергичен. В творчестве законы экономические не работают, здесь "дышит почва и судьба". Это иной мир. Мир человеческого духа, когда работает лучшая часть состава человека, когда пышным цветом расцветает добро, давая будущему свои плоды и зёрна, освещает цель и смысл человеческого существования.
Наша жизнь находится между двумя тайнами: от прихода на землю и до ухода. И как же надо свято относиться к этому подарку, Божественному промыслу!
Нет, это не суета сует и томление духа, нет! Это радость, любовь и совершенство, это свобода духа, творчество, седьмой день творения! Есть один "камешек" из книги "Камешки на ладони" Владимира Солоухина:
"Стой ямщик! Жара несносная,
Дальше ехать не могу!"
Вишь, пора-то сенокосная —
Вся деревня на лугу.
(Некрасов)
"Где же это происходит? — спрашивает Солоухин. — На нашей российской земле или на другой планете? И можно ли теперь вообразить картину: сенокос (как праздник), и вся деревня дружно, весело (хотя и нелёгкая работа) в разноцветных одеждах (рубахи, сарафаны, платки) на зелёном, ещё не истерзанном (разрядка моя. — В.А.), ещё не заросшем кустарником, ещё не "закочкованном лугу"?.. И что же мы сделали с нашей землёй, с нашим народом, с нашими сенокосами?" — так плачет сердце русского писателя…
В стихах Виктора Крамаренко, поэта молодого, современного, поэта нового поколения, звучат неизбывная радость и трепет, генетически переданные его сердцу от предков посельской, попольной Руси, молитва полю, уже другому, но существующему географически на планете Земля:
Я вырвался из плена городов.
Я пену смыл, и вырвался на волю.
Сорвал ошейник черных проводов (! — В.А.)
И поклонился сказочному полю.
И благодарит с душевным порывом небо:
Мне подарил Всевидящий Господь
Минуты наслаждения истоком…
Какая глубинность нежности присуща чувствам поэта в отношении к природе в стихотворении "Ивушка":
Эх, трепала судьба-судьбинушка,
Подгоняла меня, торопя.
Одинокая, нежная ивушка,
Как давно я не видел тебя.
………..
Я парнишкой тобой любовался,
Гладил косы, встречая луну.
Я так долго и горько прощался,
Когда уходил на войну.
А что касается слов Владимира Солоухина о грабительском отношении человека к земле, своей матери-кормилице, когда он, человек, загоняет природу "в дело" для того, чтобы изготовить новые ненужные игрушки, забавы для песочницы своей жизни, то: "Обмелели реки, недра стонут…" — говорит Крамаренко, и перед взором встает ГОК Курской магнитной аномалии, где добывают множество лет железную руду открытым способом. "БЕЛАЗ" на дне котлована — божья коровка. И сталь, полученная из недр земельных, блистает и на "мерседесах", и бог знает ещё на чём…
Грабим неусыпно, неустанно.
Грабим у себя и у других.
Как легко жить в сытости обмана,
У потомков воровать своих.
Да, Виктор, наверно, "легко жить в сытости обмана"… Грустно и тоскливо от бессилия, когда на твоих глазах природу подчиняют как нечто вторичное. Человек ест самого себя, ибо природа — это продолжение человека, его "единственный путь" и его колыбель единственная в мире! Скажут, зачем пишет поэт об этом, да не только поэты пишут об этом — пишет каждый здравомыслящий человек.
Вдохни пречистый ветер, как свободу,
Прими священный дар земли своей,
Дыши всем телом. Ощути природу
Как сын и брат,
Как друг, не как злодей.
У Виктора Крамаренко в каждом стихотворении присутствует мысль. Вернее — сердцебиение мысли; порой оно скрыто под внешней простотой формы, без затемняющей сути затейливой версификации. Дух поэта здоров, как в древности земля, и силен, как вода… Главное поэтическое оружие Виктора Крамаренко — открытость взора, сердца, ума, сознания, т.е. души — человеческой сути. Его поэзия призывает и учит, наставляет ненавязчиво через картины души поэтической, ведёт за собой, а иногда интимно и строго советует: "Не ошибись! Найди свой путь…
Стань и подумай на распутье". И в пути человек обязательно должен быть одухотворён парусом надежды. "Парус надежды" — имя одной из книг В. Крамаренко.
Видно по всему, что поэт Крамаренко пришел в поэзию через большие, свои невидимые борения с самим собой, и нашёл свой путь.
Лирика поэта завораживает и волнует:
Когда раздумье душу растревожит,
И мыслями бессонница полна,
Когда ошибки молодости гложат,
Ко мне приходишь только ты одна, —
Поэзия — волшебница, колдунья,
Живая нить, поющая струна!..
………
Молю я Бога не спугнуть жар-птицу,
Чтоб родилась заветная строка.
В этом стихотворении Виктор просто молодец! Других слов не нахожу.
Стихи о любви у поэта свежие, как лилии в Никитском саду Тавриды, и волнующие, как черноморские волны в устойчивую погоду. В стихотворении, посвященному отцу, есть строфа:
Не тревожься. Засыпай спокойно.
Сын твой помнит о тебе всегда.
Он живёт упрямо и достойно,
Верит, что взойдёт его звезда.
Звезда поэта Виктора Крамаренко взошла. В её лучах продолжается вечный поиск Истины и себя, грешного. Важно осознать, что звезда взошла, и знать, что границы совершенству нет, поскольку существует бесконечность, но в своей судьбе это следует чётко отмечать, чтобы не впасть, не уйти на обочину безверия, разочарования, на которые явно и неявно толкают силы зла (внешние и внутренние) в этом усложнённом человеком мире, в этой осуетнённой жизни.
|
|