Александр Алиев
ТАИНСТВЕННЫЙ ДВОРЕЦ
|
Если Северную столицу России — Санкт-Петербург — с полным правом можно назвать городом дворцов, то к Москве такое определение трудно приложимо. Нет, дворцы в Белокаменной, разумеется, строились всегда. Однако время и различные обстоятельства (главным образом, политические) привели к тому, что на сегодняшний день настоящих — классических — московских "палаццо" осталось до обидного мало. Вот, читатель, один из этой "разрозненной плеяды".
…Не столь еще давно огромное сооружение мрачной тенью в ясный день нависало над рекой Яузой — вросшее в землю, с оскальпированной крышей и полуобвалившейся штукатуркой. Именно таким встретило оно свой трехсотый "день рождения". А ведь когда-то выглядело прекрасным, и с его появлением Московский Кремль на целый век утратил свое значение официальной резиденции российских государей.
Даже в начале XVII столетия места эти были пустынны и относились к предместьям Москвы. Кое-где встречались крохотные деревушки, возникшие вокруг мельниц. А в окрестностях с давних пор стояли села Покровское, Троицкое, Семеновское, Преображенское, Измайлово. Земли вдоль Яузы и ее притоков начали обживать лишь с 1650-х годов. По настоянию московского духовенства сюда свезли со всего города на жилье иноземцев. Очень скоро их усилиями здесь возникла Немецкая слобода, уже по переписи 1665 года она насчитывала более двухсот дворов, в ней проживали люди, пожалуй, всех европейских национальностей и вероисповеданий. Забелели ряды аккуратных домиков на правильно распланированных улицах, зазеленели сады, в разных местах поднялись церковные здания, и вся эта местность стала похожа на уголок Европы. Что касается границ Немецкой слободы, то оные определялись с востока и юга правым берегом Яузы, с севера сельцом Елох, а с запада ручьем Кукуй. По имени этого яузского притока русские прозвали всю местность Кукуй-слобода.
Вот так и существовали рядом друг с другом два далеких и обособленных мира — столица огромного полупустынного государства и небольшая часть непонятного ему западного мира, нехотя терпимая, и то потому, что нельзя было отказываться от европейских знаний и товаров. Потребовались неуемное любопытство и неукротимая энергия Петра I, чтобы сблизить, а потом и почти слить оба эти мира, и тогда только исчезла Немецкая слобода…
Юного царя она притягивала как магнитом. Здесь обитали необыкновенные люди, которые знали, как строить корабли и обращаться с астролябией да секстантом, как веселиться без оглядки и ухаживать за красивыми женщинами. Здесь Петр нашел себе первых учителей в морском деле — голландцев Тиммермана и Брандта, объяснивших ему приемы управления диковинным ботиком, что найден был в старом измайловском сарае. Наконец, в Немецкой слободе, как считается, произошло знакомство Петра с Францем Лефортом, будущим своим сподвижником.
Лефорт — родом швейцарец — с 1678 года состоял на русской военной службе, отличался большой образованностью, проницательностью, мужеством и честностью. А, кроме того, был человеком веселым, ловким, гостеприимным. На молодого русского царя Лефорт произвел сильное впечатление, и вскоре они уже стали неразлучными друзьями. Особенно же положение швейцарца укрепилось после того, как он в дни стрелецкого заговора 1689 года открыто стал на сторону Петра. И государь делает Лефорта своим советником по делам Европы, торговли, войны и флота. Франц Яковлевич (как его официально стали называть в России) — один из командующих нашими войсками во время Азовских походов 1695 и 1696 годов. По успешном завершении второй кампании ему пожалованы чин генерал-адмирала и должность Новгородского наместника. Когда же в 1697-м Петр снаряжает Великое посольство в Западную Европу, главным послом назначается опять-таки Лефорт. Вообще, доверие царя к "другу Францу" не знало границ, а тот платил своему повелителю любовью и служебным усердием.
В январе 1697 года, между прочим, в самый разгар подготовки к заграничной миссии, один за другим выходят четыре (!) царских указа. Содержание их примерно одинаковое. "… Государь и Великий Князь Петр Алексеевич… указал из приказа каменных дел в Ново-Немецкой слободе на дворе адмирала Франца Яковлевича Лефорта построить каменные палаты мерою и образцом против чертежу. А к тому палатному строению за всякие припасы и задатки взять ныне в приказ каменных дел из разряду денег тысячу рублей". Отчего такое нетерпение, такая спешка? Все очень просто. У Петра случались немалые затруднения с организацией своих веселых собраний: он не мог этого делать ни в Кремле, где появлялся только в торжественных случаях, ни в Преображенском, где жил с семьей. Царский выбор пал на дом Лефорта. Однако выглядело жилище генерал-адмирала на ту пору не слишком презентабельно.
…Февральским вечером 1699 года яркие огни праздничного фейерверка пестрым калейдоскопом расцветили заснеженную Яузу. Не только вся Немецкая слобода, но и едва ли не вся Первопрестольная высыпала из домов на мороз. Все спешили на высокий берег реки поглазеть на новое московское чудо — "большие палаты каменные". Государев любимец Франц Лефорт праздновал новоселье. То тут, то там мелькала статная фигура Петра I, окружавшие его придворные семенили следом, едва поспевая за аршинными царскими шагами. Самодержец пребывал в полном восторге от работы зодчего Д. Аксамитова, велел подозвать его и трижды облобызал (что всегда было высочайшим знаком монаршего благоволения).
Действительно, такого дворца в России еще не видели. Расположенный на возвышенности, он великолепно просматривался со всех сторон, будто висел в воздухе. Центральная трехъярусная часть, наделенная ризалитом, возвышалась над двухэтажными палатами и сенями. Три проездные арки заменяли первый этаж центра здания, а по сторонам, в тени колоннады таились два парадных подъезда. По уровню второго этажа здания проходила открытая галерея, откуда летом должен был открываться чудный вид на обширный парк с аллеями, сбегавшими к реке, искусственным прудам и каналам. Дворец был увенчан высокими крутыми черепичными крышами с затейливыми узорами металлических гребешков.
Ведущее место среди интерьеров занимал огромный зал высотой 10 метров и площадью более 300 кв. метров, украшенный портретом Петра I, картинами и множеством зеркал, обитый шпалерами и красным английским сукном. Подвешенный к потолку, золотой двуглавый орел напоминал, что зал предназначен для обсуждения здесь важнейших государственных дел.
Вот здесь мы подходим к одному немаловажному аспекту — взгляду царя на сделанный им своему любимцу подарок (дворец). Конечно, Лефорт то и дело задавал в новом жилище роскошные обеды и балы. Застолья продолжались иногда по три-четыре дня. Но Петр помимо всего этого выбрал дворец под свою официальную резиденцию. Уже через пару недель здесь была дана прощальная аудиенция с пиром Бранденбургскому посланнику, на котором присутствовали женщины. До этого дня на официальных российских мероприятиях подобного не дозволялось!
Царский презент Лефорту оказался запоздалым. Менее чем через месяц после новоселья, 2 марта 1699 года славный генерал-адмирал, кавалер ордена Святого апостола Андрея Первозванного скончался на 46 году жизни. Причиною смерти были "жестокая болезнь в голове и боку и от растворившихся старых ран" да еще "гнилая горячка". Похоронили Лефорта в присутствии Петра в лютеранской церкви на Немецкой улице.
Петр, конечно, тяжело переживал потерю близкого друга и соратника, но жизнь, тем не менее, продолжалась. Все чаще в Лефортовском дворце проходят приемы заморских послов, устраиваются военные советы, провозглашаются реформаторские указы. В этих стенах впервые загремела музыка петровских ассамблей, сопровождавшихся затейливыми фейерверками и пушечной пальбой. Наконец, здесь давала свои самые первые представления театральная труппа И. Кунста, выписанная из Данцига.
…В последних числах декабря 1706 года в небольшом городке Жолкве (недалеко от Львова) встретились царь Петр I и его новый фаворит князь Александр Меншиков. В самом разгаре была Северная война, и Меншикова очень беспокоило известие об измене союзника России польского короля Августа, заключившего мир с Карлом Шведским. Кроме того, Александр Данилович узнал, что полностью сгорел его дом в Семеновской слободе. И тогда, в утешение, Петр пожаловал ему Лефортовский дворец, подарив еще две тысячи рублей на достройку.
И вот князь перебирается на жилье в знакомую с детства Немецкую слободу. Кстати, именно у Франца Лефорта начинал Меншиков свою службу, и именно Лефорт рекомендовал расторопного денщика царю со словами, что "может он с пользою употреблен быть в лучшей должности". Из Жолквы Александр Данилович пишет управляющему Посольским приказом П. Шафирову: "Лефортов дом со всеми внутренними принадлежностями и украшениями передать управляющему ево, Меншикова, делами в Москве". Сам же князь в это время чаще находится в Петербурге, где как генерал-губернатор всех отвоеванных у шведов земель, надзирает за строительством новозаложенного града.
А за дело перестройки дворца на Яузе берется архитектор Д. Фонтана, недавно прибывший из итальянской Швейцарии. Убранство фасадов становится более лаконичным — со стен сбивают резной орнамент, их штукатурят и красят охрой. В течение 1707-1708 годов к зданию пристраивают трехэтажные корпуса с открытой аркадой, образующие собою замкнутый двор. Парадным въездом в этот обширный прямоугольник становится массивная арка с фронтоном. В торце одного из корпусов устраивается домовая церковь. В парке над рекой возникают изящные беседки и галереи. Прямо возле дворца сооружают мост через Яузу (не сохранился).
В 1710 году зодчего Фонтану перевели в Петербург, где он приступил к строительству дворца А. Меншикова на Васильевском острове. Московские же палаты использовались преимущественно для дипломатических приемов, иногда тут поселяли иностранных послов. С величайшей пышностью праздновали во дворце заключение Ништадтского мира и окончание войны. Петр Великий, всякий приезд в Первопрестольную столицу, неизменно останавливался у Меншикова. Очень уж полюбил государь эти места, привязан к ним был до самой кончины.
Лефортовский дворец оставался во владении "полудержавного властелина" до осени 1727 года, когда тот потерпел сокрушительное поражение в борьбе за власть и угодил в ссылку. Все его имущество — в том числе и дворец на Яузе — было отписано в казну. В истории сооружения наступила самая драматичная пора страстей, придворных интриг, смертей и волнений.
Здесь остановился малолетний император Петр II, приехавший в Москву на коронацию, совершившуюся 24 февраля 1728 года. В этом же дворце умерла от чахотки его любимая сестра Наталья Алексеевна, ей было всего пятнадцать. Между тем князья Долгоруковы, под влияние которых попал Петр, задумали женить его на своей родственнице княжне Екатерине и успели совершить торжественное обручение. Казалось, Долгоруковы достигли всего, чего желали, но… вмешался роковой случай. Шестого января 1730 года в праздник Крещения император отправился на Москву-реку, где проходила церемония водосвятия, а затем военный парад. Стоял крепкий мороз, и на следующий день у Петра обнаружилась страшная тогда болезнь — оспа. Болел он недолго, и умер 19 января, в тот самый день, когда было назначено бракосочетание.
В Лефортовском дворце была спешно выбрана престолонаследница — герцогиня Курляндская Анна Иоанновна, племянница Петра Великого. В Лефортовском дворце состоялась новая присяга императрице как самодержавной государыне.
После всех этих событий здание продолжалось изредка использоваться для самых различных целей. Так, в нем жила после коронации в 1742 году императрица Елизавета Петровна, позже какое-то время квартировала лейб-компания (гренадерская рота Преображенского полка). После крупных московских пожаров 1737 и 1756 годов дворец был значительно перестроен, в январе 1804-го сюда по распоряжению императора Александра I перевезли из Кремля архив Военной конторы, который и пребывал тут до самого нашествия французов в 1812-м. Потом долгие годы дворец стоял необитаемым, и как писал современник, "сама природа, без всякой человеческой заботы, украсила его дикорастущими деревьями по окнам, дверям, кровле и т.п. В нем имели пристанище стаи птиц и толпы жуликов, так что вечером и ночью никто не смел проходить мимо".
Лишь в середине XIX века здание снова отремонтировали, переделали внутри и опять разместили в нем архивные дела: на сей раз Московского отделения архива Главного штаба. И ныне здесь хранятся материалы сразу двух архивов — военно-исторического и кинофотодокументов.
…Однако неумолимое время брало свое, прославленное сооружение ветшало и до самых последних лет пребывало в довольно плачевном внешнем виде — о данном обстоятельстве я говорил в начале статьи. И только в конце 2007-го по распоряжению столичного мэра Ю. Лужкова взялись за капитальную реставрацию дворца. Акция осуществлена в рамках городской правительственной программы "Венок русских усадеб". Правда, просматривается дворцовый ансамбль лишь со стороны улицы Коровий брод (ныне 2-я Бауманская). С Яузы же здание практически полностью закрыто густой порослью деревьев и диких кустов, ближе к набережной — отгороженная сеткой автостоянка. Вот если бы ликвидировать эту площадку, возродить сад, не загораживающий фасада, и вернуть Лефортовскому дворцу его градостроительную роль! Такие мечты вполне могут стать реальностью. Ведь сейчас планируется воссоздание всего дворцово-паркового комплекса Лефортово. И тогда последний дом XVII столетия вновь будет украшением яузской набережной.
|
|