Илья Туляков
ПРИВЕТЛИВАЯ ТИШИНА...
|
ЭСХАТОЛОГИЯ
Когда-нибудь я вечером весенним
Под натиском восторженных ветров,
Под разговоры птичьих новоселий,
Под парусом неведомых миров
Уйду отсюда. Согбенный и гордый,
С печалью в разуме. С простором для души.
Идти я буду тяжело, но твердо,
И поспешать за мной ты не спеши.
В походе дальнем должен я отмерить
Все версты раньше пройденных дорог.
На верстах этих — никому не верить,
Не перешагивать ни через чей порог.
Сквозь ткань веков мой странный путь проложен.
Его теченье знаю наперед.
Мое грядущее — в давно забытом прошлом
И прошлое навстречу мне идет.
История — на каждом русском поле,
Тропинка стертая — в пыли ее путей.
В том, что прошло, есть будущего доля,
А в том, что будет — часть былых страстей.
Столетье за столетием проходит
Через меня. И суета сует
Рассеялась. В своем крестьянском роде
Я постигаю вечности секрет.
Преданий неизбывен смысл безмерный,
Несокрушима так же память о былом,
Как корни старые, от века неизменно
Сокрытые под выросшим стволом.
Бессмертен я, пока жива отчизна,
Ручей из слов живучей, чем почет.
Пусть мрачную по мне справляют тризну —
Слившись с рекой, он дальше потечет.
***
Ложится лист осенний на пути,
А на платформах мокнут пассажиры;
Деревья гибнут, но пока что живы.
По полю вспухшему уже и не пройти.
Приходит поезд. Фыркая гудком,
Он нас уносит к новым ожиданьям,
И мягко приоткрылось мирозданье,
Не позабыв в тот вечер ни о ком.
"Движенье — все, покой — ничто". Таков закон.
Припавшие к великой этой книге
В вагоне поезда, что сделан в старой Риге,
Проносимся, не отрываясь от окон.
Извечный бег свой время тормозит.
Пространство ж разрослось неимоверно.
Не знаю, верно это иль не верно,
Но солнце поднимается в зенит…
Все разом кончилось. За окнами — Москва,
Сомкнулись у дороги небоскребы…
Вернись обратно — для того лишь, чтобы
Примером подтвердить мои слова.
***
По шпалам, покрытым инеем,
По рельсам, изъеденным ржавчиной, —
Идет старый поезд в даль синюю,
Небыстр он, но не удержать его.
Звенящие окна — разводами
Ушедших событий и судеб.
За годы он слился с природою,
И кажется — вечно пребудет.
Посвистывая на поворотах,
Гудком разбивая безмолвие,
Мостов пролетая пролеты,
Роняя случайные молнии,
Стремится, заботою связанный,
И ею же освобожденный,
Вперед, все вперед. Так обязан он,
И каждая станция ждет его.
***
Далекое лето, прекрасное лето —
Зеленый июнь и цветущий июль…
Теперь лишь во снах вспоминаю все это
И только мечтой направляю я руль
Туда, где закаты рубинов краснее,
Туда, где рассветы светлей хрусталя;
Где маки в забытом саду пламенеют,
И счастьем омыта родная земля.
Неспешно листаются жизни странички
В тумане, в росе на далеком лугу
И в многоголосье ночной электрички
Услышать Россию я с детства могу…
...То время ушло. И ушло безвозвратно.
Зима — моя станция. Но в январе
Я львиного зева горящие пятна
Отчетливо вижу на мерзлой земле…
***
Свиданье с музами назначим
На семь — счастливое число, —
Из дома выйдем засветло
В мечтах и в облаке табачном.
Метро? Не надо. В подземелье
Так много душ и все спешат.
В Аиде каждая душа
Беспамятна от злого зелья.
Войдем на старом полустанке
В тамбур прокуренный и тесный,
Займем возле окна мы место,
Начав недолгий путь к Таганке.
Здесь нет шумов пустых и лишних
И память бережно хранит
Слов нескончаемую нить
В кругу нетесном наших ближних.
На Курском — толкотня и гам,
Дух беспокойного народа,
Но это все иного рода:
Сей люд стремится к берегам
Прочнейшим и несокрушимым,
К своей какой-то там постели
В поселке, где метут метели
Где сад крупой припорошило.
Оставим их наедине
С заботою едино важной
И понадеемся: однажды
Под тихий кров войдут оне.
Теперь пешком — вперед и с песней.
Чем дольше суждено идти —
Тем радостней итог найти
И тем мечта еще чудесней.
Над Яузой заря сияет,
Высотных зданий контур сизый
На небо алое нанизан
И это, право, возвышает.
Авто ревущие стада
Несутся целеустремленно.
Неважно, красный иль зеленый —
Их рёв не стихнет никогда.
Ну, вот и площади уж узел…
Привычно угол обогнув,
Немного время потянув,
Проходим в храм великой музы —
В приветливую тишину…
***
В час тишины, дел сумрачных и бед лихих
В час предрассветный, полный мрака и тревог,
Пока не прокричали петухи,
Впусти раздумья ты и прогони порок.
Припомни вечности остывшие следы —
И вечному отмерен краткий век.
Беды ли ждешь ты? Больше, чем беды —
Забвения под кровом спящих век.
В хламиде ночи погруженный в слепоту,
Но зрение сызнова обретя,
Борись, борись с уходом в темноту
Псалмов старинных, что над миром шелестят.
И может быть — кто знает — будет новый суд
Над теми, кто ушел, ни слова не сказав.
Их оправдают и до дому донесут.
И сможем посмотреть мы им в глаза.
С рассветом, робко, медленно, как вешняя трава,
Случайно, мимолетом, невзначай
Под солнцем прорастут великие слова —
Глагол колосса, что столетия молчал.
***
Меж зданий в свинцовых сумерках,
Трамвайный вагон не спеша
Проходит, сигналя зуммером,
Чеканя звенящий шаг.
Уверенность он приносит нам,
Уверенность твердую в том,
Что этой тоскливой осенью
Под мелким холодным дождем
Мы вместе с ним будем двигаться
Спокойно, и, не страшась
Того, что в дороге привидится,
До цели дойдем не спеша.
Рассветы пылают, закаты ли —
Свой собственный суд верша,
По рельсам идет накатанным
Вагон, ускоряя шаг.
***
Город разбужен рассветом.
Из парков выгоняют стада троллейбусов.
Много задач и ребусов
Предстоит решить этим летом.
Солнце взошло над Сокольниками,
Улицы чисто вымыты.
Вчера вместе с солнцем был я там,
Шёл путями окольными.
Фонарей погасли многие тыщи.
Но не везде. Вон на том бульваре ещё горят.
Наверно, под ними, стоящими в ряд,
Какой-то Диоген человека ищет.
Дым над трубами вырастает.
Странно, что живы ещё заводы.
Нынче заводы вышли из моды,
Люди руками работать устали.
Ну да пусть их. Почему я смотрю
На улицы, наполняемые смрадом,
На город, где новому дню не рады?
Почему бы в поле не встретить зарю?
Да очень просто. Смотрите сами:
Разве не светел он и не прекрасен,
Город, в котором прозрачный воздух так ясен
Недолгими утренними часами?
|
|