Светлана Гладыш
БЕССМЕРТНЫЙ ГАРНИЗОН СРАЖАЕТСЯ. БИТВА ЗА ПАМЯТЬ
|
Они стояли, поддерживая друг друга, худые, обросшие щетиной, в грязных окровавленных тряпках. Четверо красноармейцев перед взводом немецких солдат. Пока оставались патроны, наши бойцы отстреливались, а потом ушли в подземелье. На предложение сдаться отвечали пением "Интернационала". И лишь когда в подземный каземат крепости пошел отравляющий газ, люди приняли решение подняться навстречу смерти.
Ослепленные светом дня, они вышли, готовые принять пулю от врага, но выстрелов не последовало. Немецкий командир молча снял каску, а вслед за ним перед мужеством советских воинов обнажил головы весь взвод.
Это произошло 31 июля 1941 года, — в начале шестой недели бессмертной обороны Брестской крепости. Имена этих защитников бессмертного гарнизона, как и многих героев, остались неизвестны. Пока неизвестны.
Воскрешением многих имен живых и погибших защитников крепости мы обязаны писателю Сергею Сергеевичу Смирнову. "В истории Отечественной войны до сих пор много неизученных "белых пятен", нераскрытых подвигов, неведомых героев, которые, — уверен автор книг "В поисках героев Брестской крепости" и "Брестская крепость", — ждут своих разведчиков, и здесь может кое-что сделать даже один писатель, журналист, историк". И поисковая работа началась. Появилось исследование "Героическая оборона", подготовленное сотрудником Центрального музея Вооруженных сил СССР Татьяной Никоновой, затем повесть "Это было на Буге" В. Платонова, в 1991 году в Минске вышла книга "Герои Бреста"; наконец, увидел свет уникальный труд чеченского писателя Халида Ошаева "Брест — орешек огненный".
Нынешний год отмечен выходом из печати заключительной книги трилогии Михаила Владимировича Михалкова "Слава Бреста бессмертна". Уникальное издание, на обложке которого зажглась "звезда с расколотым лучом", подоспело к юбилею того памятного дня, когда 22 июня в 9 часов утра вокруг крепости сомкнулось кольцо окружения. Смело — и удачно! — построенная на сплетении различных жанров: здесь проза не соперница публицистике, а потрясающая внутренняя содержательная сила документа не уступает поэзии, — книга прочитывается залпом. Каждая страница — история создания уникального комплекса, превратившегося из маленькой комнатки в торце инженерной казармы в музей международного уровня, знакомство с новыми именами защитников крепости и подпольщиками оккупированного Бреста, — всё до последней строчки взывает дню сегодняшнешнему. Ведь к нашему стыду, молодым гражданам России теперь приходится напоминать, что именно советские солдаты освободили мир от “коричневой чумы” фашизма, превосходя своих врагов силой духа, любовью к Отчизне, способностью к самопожертвованию. Современные школьные учебники, как правило, уделяют Великой Отечественной две-три главы. И целое поколение, искалеченное ложью информационной войны, мы уже потеряли.
Автор не случайно цитирует путеводитель музея обороны Брестской крепости: "Брестская крепость — символ мужества и героизма для каждого советского человека". Ключевое слово — советского. "Блокаду" именно этого понятия с недоумением обнаружил Г.Бурдов, изучая путеводитель столичного Мемориала на Поклонной горе, надписи на экспонатах и комментарии к событиям: "везде и всюду исчезли слова "советский", "коммунистический", "страна Советов"". Получается, что сыграл решающую роль в поражении Германии народ непонятно какой страны? Но наши деды и бабки, отцы и матери были гражданами Советского Союза — многонационального государства. Поэтому измученные жаждой защитники Бреста пели "Интернационал", а их ослабевающие руки выцарапывали на кирпичах каземата: "Я умираю, но не сдаюсь. Прощай, Родина".
Вот некоторые из тысяч имен. Капитан Иван Николаевич Зубачёв и комиссар Ефим Моисеевич Фомин. Русский и еврей. Именно на их участках фашисты предринимали самые мощные попытки прорыва. Раненые, полумертвые Фомин и Зубачёв оказались в плену. Фомина расстреляли у Холмских ворот — комиссара выдал предатель...
Пограничники — начальник 17-го Краснознаменного отряда русский Александр Кузнецов, украинец Сергей Бобрёнок, начальник 9-й заставы мордвин Андрей Кижеватов.
Комсорг полка армянин Самвел Матевосян повел бойцов в первую штыковую атаку. С этого удара началась героическая оборона крепости.
Старшина Вячеслав Мейер — немец из Поволжья. Старшина погиб, когда в очередной раз возвращался с водой для раненых. Умирая, он успел передать товарищам полный котелок.
Герой Советского Союза майор Петр Гаврилов — из казанских татар, защитник Восточного форта. 29 июня немцы предъявили ультиматум — выдать Гаврилова и его заместителя, или они сносят укрепления и уничтожают весь гарнизон. "Будем драться до конца!" — решили красноармейцы.
Родион Семенюк, украинец, сержант 393 дивизиона 30 июня закопал знамя, и спустя 15 лет передал его в музей. Ни одно из знамен гарнизона не попало в руки врага. Михаил Владимирович разоблачает фальшивку из журнала ФРГ "Квик" за 1977 г., утверждающую, что после упорных уличных боев "было захвачено знамя, находящееся в цитадели "Брест-Литовска".
И древко флага, как не странно,
на снимке том четырехгранно!
Такого вовсе не бывало,
Хотя знамен у нас немало.
Закономерен вывод наш:
Всё это фальшь, фотомонтаж!
И снимок сей сработан был не в Бресте:
Там не было брусчатой мостовой,
Как и трамваев! В произвольном месте
то сляпано "для славы фронтовой".
Бокерия, грузин — командир 7-й роты 333 стрелкового полка, руинам казармы которого посвящены строки:
…здесь много погибло в боях патриотов
И память бессмертных героев нетленна —
Мы честь отдаем их особому свойству!
…А те, кто приходит к Незыблемым Стенам,
Хотят прикоснуться сердцами к геройству!
Геройски сражались чеченцы и ингуши — их в крепости погибло более двухсот. Об этом, по известным причинам, почти нигде не упоминалось. Многие чеченские и ингушские воины защищали крепость в составе 333-го и 125-го стрелковых полков. Дагестанец Максуд-Гирей Шихалиев, белорусы — Александр Махнач, Петр Клыпа; азербайджанец Даниил Абдуллаев, узбек — Турсун Хидыров… недостает места в газетной статье поименно перечислить всех защитников крепости — их было около 4000 граждан более тридцати национальностей. Имена героев, выбитые на камнях мемориала, чередуются с надписями "неизвестный"...
Аркадий Анисимович Крупенников — создатель и первый директор музея "Брестская крепость-герой", подчеркивает: "Трудно, неимоверно трудно пришлось советскому народу в этой войне. И все же он выстоял. Значит, был на нашей стороне благотворный, укрепляющий и цементирующий источник?". Разумеется: единство и патриотизм. С единством и патриотизмом "реформаторам" требовалось расправиться радикально.
Очевиден практический смысл исчезновения слова "советский" для сегодняшнего Запада. Нет СССР — нет государства-победителя фашизма, освободителя Европы. И вот уже объявляется другая страна, претендующая на главную роль в этой победе. (Не важно, что еще до нападения Германии на Советский Союз Америка просчитывала степень собственной выгоды участия и неучастия в той войне и не спешила с открытием второго фронта до 1944 года, когда мы вовсю гнали немцев). Не удивительно, что американская студентка уверена: "…русские во время Второй мировой войны были на стороне Гитлера, против Америки". А Европа вдруг начала страдать хроническими провалами в памяти. Особенно Польша, за свободу которой положили жизнь около 600 тысяч советских солдат и офицеров, а территория которой стала значительно больше, чем до войны. И вообще получалось — не Гитлер собирался напасть на Советский Союз, а СССР захотел пойти войной на Германию. И вот уже пишутся тексты перебежчиков, отрабатывающих за большие деньги у западных хозяев подлость и предательство. Некоторые новоиспеченные "историки" предпочли, по снайперскому выражению Чингиза Абдуллаева, "остаться подлецами в своем Отечестве".
Еще до распада Союза началась бесстыжая пляска на могилах участников Великой Отечественной и мордование немногих оставшихся в живых. Бесконечные потоки чудовищной лжи лились с экранов TV и газетных полос. Старики боялись выйти на улицу при орденах и медалях: перед их лицами трясли обложкой популярного журнала с портретом ветерана в орденах и Сталина, и каждому должно быть ясно — вот они какие сволочи, советские солдаты! Они уже считались не освободителями Европы, а оккупантами. 9 мая 1987 года вдалеке от Родины в слезах я смотрела парад победителей — участников Великой Отечественной, проходивший в Израиле. Это было прекрасное зрелище и вызов тому, что происходило в тогда еще Советском Союзе. Итальянец, участник Сопротивления, коллега мужа спрашивал: "Что у вас происходит?!"
Но это были еще цветочки. 23 февраля 1992 года ветераны Великой Отечественной шли поклониться могиле Неизвестного солдата... До сих пор с ужасом вспоминают этот день дожившие до сегодня старики и, надеюсь, со стыдом и сознанием греха — молодые каратели, поднявшие дубинки на тех, благодаря которым они живы. Генерал, дошедший до Берлина, не смог дойти до Кремля — упал на Тверской, как на поле сражения. Мракобесие не знало удержу: московская газета упивалась тем, как "омоновцы постучали палочками по плечикам красно-коричневых". Публицист другого издания лупил по ветеранам не слабее ОМОНа: "Ах, их не устроило место, выделенное для митинга городским руководством! Их тянет к святыням — поклониться праху Неизвестного солдата, спасителя их великой Родины?" И не отсохла ведь рука взять в кавычки "поля боевой славы"! Пять человек — мои и мужа родные — остались навсегда на тех омытых кровью полях!
Уличные развалы Арбата полнились орденами и медалями за оплаченное кровью мужество. Отца моей знакомой двое дюжих молодцов избили до потери сознания и вырвали "с мясом" орден боевого Красного Знамени и медаль за освобождение Будапешта: "Ты, дед, — мразь красно-коричневая". Плакали по всей России ни Бога, ни черта не боявшиеся старики от унижения и непонимания происходящего.
Впавшая в ступор страна, похоже, была готова забыть, что Красная Армия вынесла на себе, "в тяжелом единоборстве почти один на один с наступающими гитлеровскими армиями приняла на себя всю силу германского удара и выстояла", как сказал Бернард Монтгомери, фельдмаршал Великобритании. Королева Елизавета за год до 50-летия Победы "некстати" напомнила нам, беспамятным, что "никакой европейский народ не заплатил за Победу столь высокой цены, как Россия".
Некий "историк" (в прошлом филолог, в перестроечный период сообразивший, на чем можно хорошо заработать) утверждает: "русский солдат проигрывал немецкому своей тупой исполнительностью, умственной недоразвитостью", а сила палача-гитлеровца заключается в "его личных качествах, высоком уровне умственного развития и способности действовать самостоятельно".
Поклонников "личных качеств" фашистов автор отсылает к своим героям. Слово Крупенникову: "На Волынском укреплении (Южный остров) к 12 часам дня фашистам удалось овладеть частью его территории. Они захватили госпиталь, где мужественно сражались его персонал и больные, несмотря на то, что с первого часа войны он подвергался ожесточенному обстрелу и бомбежке. Гитлеровцы учинили зверскую расправу над больными и ранеными". Защитники крепости А.Кочин и И.Дорофеев рассказывали, что потомки Шиллера и Гёте использовали оставшихся в живых медсестер и раненых для прикрытия своих солдат. Намерения гитлеровцев сорвали воины 84-го стрелкового полка.
Политрук Петр Павлович Кошкаров, трижды раненый и искалеченный, бежал из плена, встал в строй, снова был ранен и оказался в плену. "Он был свидетелем, — пишет Михалков, — того, как фашисты, озверев после побега, разрывали людей танками, введенными в зону, видел, как гитлеровцы отрубали убитым военнопленным головы и бросали их в котлы, где варилась еда для заключенных… Он испытал еще много мук, страданий, унижений и бед, но всегда оставался верным ленинцем-коммунистом, патриотом своей Родины, бесстрашным интернационалистом".
Крупенников продолжает: "…за три года и тридцать пять дней оккупации Бреста из 60 тысяч его жителей было замучено, расстреляно и повешено, а также вывезено в Германию более 31 тысячи человек. Кровавую расправу над семьями военнослужащих фашисты учинили в 1942 году. В районе селений Жабинка, Радваничи, Малорета, Дамачёво и в других местах были зверски замучены и убиты многие сотни ни в чем не повинных детей и женщин, в том числе и семьи многих участников обороны Брестской крепости".
К сожалению, у нас нет законов, подобных существующим в Израиле, Германии или Австрии, где даже отрицание деяний фашизма запрещено законом. И никакие ссылки на “свободу слова” не проходят. Пришло время ввести в России соответствующее законодательство, позволяющее в уголовном порядке наказывать за фальсификацию отечественной истории, за осквернение нации, положившей 20 млн жизней в борьбе с фашизмом, и оскорбление участников Великой Отечественной, погибших и живых. И тогда адвокатам немецкого фашизма и "личных качеств" германских солдат придется ответить персонально — от высокопоставленного чиновника до рядового репортера. Поскольку срока давности на подобные преступления не должно быть.
"Здесь много погибло в боях патриотов…" Невежественные российские мерзавцы десятилетиями вбивали в сознание соотечественников, особенно — юных, что патриотизм — "последнее прибежище негодяя". Мерзавцы — понятно. Еще даже очень мягко для нелюдя, который гадит на могилу матери. А почему невежественные?.. Отвратительную мысль "интеллектуалы" приписывали сначала Чаадаеву, потом Льву Толстому, и в конце концов добрались до Самуэля Джонсона, автора первого "Словаря английского языка", критика и поэта. Им действительно написано эссе "Патриот" . Но послушайте, какие там слова: "Патриотом является тот, чья общественная деятельность определяется лишь одним единственным мотивом — любовью к своей стране, кто, представляя нас в парламенте, руководствуется в каждом случае не личным побуждением и опасением, не личной добротой или обидой, а общими интересами". Ну и причем тут Джонсон и каким боком он здесь присутствует?! А Джонсон действительно присутствует "боком". Фразочка "Patriotism is the last refuge of a scoundel" выдернута из монографии о Джонсоне. Глубокий смысл фразы заключается в том, что если у самого отпетого разбойника или вора есть хоть капля любви к земле, где он родился, то у бедолаги есть шанс — спасти душу.
Из книги, на обложке которой горит "звезда с раколотым лучом", мы узнали — первый приказ об отступлении за всю Вторую мировую войну германская армия получила 22-го июня 1941 года, при первой атаке Брестской крепости. Первые зерна победы советского народа над Германией легли в землю на западных границах нашей Родины. Окропленные кровью защитников, они проросли алыми флагами Победы над освобожденными от оккупантов городами Советского Союза и засияли пламенем на знамени Победы над Рейхстагом.
Мы живущие на свете,
перед павшими в ответе,
Перед с о в е с т ь ю погибших
в неоплаченном долгу!
Слово совесть Михаил Владимирович выделил в разрядку. Это значит лишь одно — если сегодня в России можно открыто в печати назвать узника Освенцима или лагеря смерти Флоссенберг негодяем, а участника битвы за освобождение Праги оккупантом, — значит, это мы плохо защищаем павших.
Нет, конечно, люди не молчали. "Кто у нас в светлом мае 1945 года мог представить себе подобное иначе как в кошмарном сне?" — возмущался Герой Советского Союза Марк Галлай в год 50-летия Победы. Тогда же Елена Ржевская вспомнила слова Чарльза Чаплина по поводу немецкого фашизма: "Советский Союз — последняя надежда мира".
"Негодую и печалюсь при виде черной неблагодарности по отношению к миллионов "совков" — мерзейшее слово!" — мнение писателя Андрея Туркова. Тысячи писем и обращений граждан России к власти оставались и остаются незамеченными. Девочка из Владикавказа, Мария Томаева, внучка Валентины Михайловой, лейтенанта 2-го Украинского фронта, молила:
Встаньте, павшие, вас не хватает,
Сердца вашего, доброты.
Встаньте, павшие, и закричите!
Ведь живых слушать здесь не хотят.
Мария написала эти стихи к 50-летию Победы, а через год… Потомки жителей блокадного Ленинграда, не пустивших Гитлера в город, открыли двери воспевающему нацизм режиссеру — Лени Рифеншталь. Ее фильм "Триумф воли" — с титрами "Создано по поручению фюрера". Для фильма Рифеншталь "Долина" из двух концентрационных лагерей были привезены для массовки цыгане, которых отправили после съемок обратно и которые могли быть уничтожены. Но бог с ней, Лесной Нимфой Третьего рейха, — с нами-то что происходит?! И пока ветераны, блокадники и уцелевшие узники фашистских лагерей для военнопленных глотали нитроглицерин и валидол, директор кинофестиваля "Послание к человеку" Михаил Литвяков вручил фрау Рифеншталь от себя приз "Золотой кентавр".
Члены международного жюри от этого приза дистанцировались. Ганс-Иоахим Шлегель, отборщик программ Берлинского фестиваля, возмущенный случившимся в Санкт-Петербурге, назвал просмотр нацистского фильма провокацией: "Я удивлен, что фестиваль, который называется "Послание к Человеку", как раз накануне 60-летия нападения фашистских войск на вашу страну и именно в городе, пережившем блокаду, показывает фильмы Лени Рифеншталь, пропагандирующие фашизм”.
И по сей день под прикрытием свободы слова продолжается безнаказанное осквернение памяти. Не унимается и наш филолог, — теперь уже историк, утверждая, что Великая Отечественная была для Советского Союза "способом распространения коммунизма" и был у нашей страны расчет на "блицкриг" (!) — оккупировать в 1940 году Восточную Европу и Германию, а в 1941 — всю Европу. В год 60-летия Победы и за несколько дней до начала Ленинградской блокады Петербургское телевидение показало фильм "Танки", где "смачно поведал высоком профессионализме оберштурмбфюрера СС", — это вызвало возмущение Аркадия Тимофеевича Белого. И по-прежнему появляются на российском телевидении оскорбительные и лживые фильмы типа американского "Цвета войны".
Миссия книги "Слава Бреста бессмертна" очевидна. Прислушайтесь:
"Я — крепость! Я — крепость! Я — крепость!
Веду нескончаемый бой"
Крепость по-прежнему в строю. Но — срочно! — требуется подкрепление. Павшие пока справляются, но, может, хватит прятаться за спины погибших?
|
|