Марина Ершова
СОЛОВЕЦКИЕ ХРОНИКИ
|
"Белое море величали в старину Студеным. Край у Белого моря назывался Поморьем, а его жители — поморами. Предки поморов — в основном выходцы из древнего Новгорода, который владел этой территорией в 12 — 15 веках. В начале 16 века Поморье вошло в состав Русского государства. Обширный северный край не познал тягостей ордынского ига, опустошительных набегов и нашествий. Поморы никогда не знали крепостного права в том виде, как оно существовало в средней России. На север всегда уходили бунтари и свободолюбцы. Постоянное соприкосновение с суровой природой вырабатывало в поморах твердость характера, мужество и бесстрашие".
| Ю.Николаев, П.Чечиль "Заповедный Север"
|
Соловки встретили нас осенней погодой, хотя было начало июня. Дождливо, ветрено, холодно. Но, что удивительно, маленький самолетик, почти кукурузник, вместимостью 12 пассажиров, в воздухе совсем не качало. На протяжении всего пути от Архангельска, в воздушные ямы он не падал. Один пассажир, мальчик лет десяти, летящий к бабушке на каникулы, поведал нам, что Соловки не принимают недостойных. Он летает один уже пять лет. И точно знает — если нелетная погода, значит, летит неправильный для острова человек, ненужный. Я, конечно, подумала: а зачем я этому острову? Но развивать эту мысль не стала, заинтересовавшись пейзажем под крылом самолета. А там было чем любоваться: море, суровое, Белое. А на острове озера, озера, озера, соединенные рукавами-каналами. Жилья почти не видно.
Стали подлетать поближе — показался монастырь. Точно корабль, с кормой, носом. Так расположены семь башен, соединенных толстенной высокой каменной стеной. С правой стороны залив, а с левой — Святое озеро. А внутри: храмы, колокольня, трапезная, другие монастырские постройки. Все как положено. Но это и крепость. За всю историю она только дважды подвергалась осаде и нападению и оба раза с успехом их отражала.
Первая осада монастыря связана со знаменитым "Соловецким сидением" (1668-1676), когда северная обитель восстала против церковных реформ патриарха Никона. Восемь лет продолжалась осада монастыря царскими войсками.
А в 1854 году, в период Крымской войны, Соловецкая крепость подвергалась пушечному обстрелу со стороны двух английских фрегатов. По ней было выпущено около 1800 ядер и бомб. Крепость, между тем, практически не пострадала.
Прилетев на остров, не переодевшись, не оглядевшись в гостинице, мы стремглав помчались на экскурсию, так как нам сообщили, что если мы поторопимся, то попадем на экскурсию, которую ведет ученый-археолог.
В теплой кожаной куртке, слегка старомодного фасона, усатый, тонкий, дистантный мужчина, лет пятидесяти, невзирая на дождь и холодный ветер, начал рассказ о Соловецском архипелаге словами:
"Тридцать с лишним лет я знакомлюсь с Соловецкими островами, более двадцати смотрю на них глазами профессионального археолога. Раскапываю уже обнаруженные памятники, ищу и исследую новые. Пишу различные статьи и заметки в толстые и тонкие научные журналы и сборники.
20-30-е годы прошлого века — начало деятельности общества краеведения, образованного при Соловецком лагере особого назначения, для изучения культурного наследия и природных богатств Русского Севера. Сотрудником одного из пяти научных отделов общества был заключенный СЛОНа Н.Н. Виноградов. В ходе летних полевых работ 1926-1927 годов Николай Николаевич обследовал Соловецкий, Анзерский и Заяцкий острова, обнаружив там около тысячи самых разнообразных сложений из валунов. Рассматривая каменные груды, исследователь предположил, что под ними находятся остатки древних захоронений, одновременных со знаменитыми лабиринтами. Это предположение легло в основу о назначении лабиринтов, по ходам которых души умерших и погребенных на островах попадали в потусторонний мир".
С одной стороны, слушать Александра — так звали экскурсовода — было интересно. Его рассказ изобиловал датами, цитатами, фактами. Но, с другой — дул ветер, скулил мой замерзший ребенок. И даже суровые каменные стены монастыря не спасали от холода. Наш замечательный экскурсовод, не проявляя заботы о легко одетых женщинах и детях, продолжал свой насыщенный рассказ, погружая нас в атмосферу суровости и безразличия.
Я подумала о том, что если не позабочусь о себе и своем ребенке сама, то сроднюсь с заключенными на этапе. Мы, извинившись, предпочли покинуть экскурсию и возвратились в гостиницу.
Как там было тепло и красиво! Настоящая русская изба, сложенная из необработанных морилкой бревен, пахнущих лесом. В углу — икона. Под окном — электрическая батарея. Вымывшись под горячим душем и ощутив себя наверху блаженства, мы крепко уснули под пенье птиц в совершенно белую ночь.
Наутро, завтракая в другой просторной избе — гостиничном ресторане, мы познакомились с директором гостиницы, которая рассказала нам, что строили гостиницу питерцы. Строили с большой любовью к месту и его уникальной природе. С расчетом, что делают доброе дело для местного населения: создают приличные, хорошо оплачиваемые рабочие места. Но они ошиблись. Местное свободолюбивое население не желает зарабатывать, а хочет жить вольно — собирая лесные дары, ловя рыбу и меря версты таинственных Соловецких дорог. Действительно таинственных, ну, разве не тайна скрыта в дороге, которая совершенно ровная, без каких — либо уклонов, с плавными поворотами, как будто это не проселочная дорога, а железнодорожное полотно.
И точно, это мое предположение сразу подтвердил другой экскурсовод по имени Валентин, с которым мы отправились на второй день на водную экскурсию по озерам и каналам Соловецкого острова.
О Валентине надо сказать особо. Он все время повторял, что на всю жизнь "осоловел", т.е. влюбился в эти края. По образованию философ, очень добрый к тому же человек, при встрече у турбюро, он сразу оглядел всех экскурсантов придирчивым глазом. Отметил, кто как одет. Будет ли удобно в такой одежде на экскурсии. От него веяло отеческой заботой, и появилась уверенность, что в трудном пути есть на кого положиться.
Так вот, Валентин подтвердил, что эта живописная проселочная дорога действительно была железнодорожной насыпью, которую строили заключенные СЛОНа.
Мы поехали на автобусе на Секирную гору по этой дороге. Валентин сказал, что на самом деле, Соловки надо мерить шагами, а не колесами. Другая скорость — другие впечатления. По краю росли девственные мхи, которые очень чувствительны к загрязнениям. Зеленовато-сероватые ковры на валунах придавали тепло и уют дороге, а еще, казалось, говорили, пели, кричали на древнем гортанном наречии земных глубин. И правда, на Соловках толщина земной коры тоньше, чем на материке. Поэтому, климат здесь теплее на несколько градусов, чем в Архангельске.
Здесь есть ботанический сад, где произрастают даже теплолюбивые деревья. Недавно тибетские монахи привезли растение, похожее на лопухи и оно прекрасно прижилось.
Так вот, доехали мы на автобусе до Секирной горы, а на нее пошли пешими. Странное название — Секирная она получила, если верить легенде, из-за того, что два ангела побили здесь женщину.
Странно: ангелы, а дерутся, да еще с женщиной. Но это была не просто драка, а наказание. Эти суровые места служили защитой и кровом монахам отшельникам. Не место здесь семьям, тем более — женщинам. А одна семья забралась сюда. Любопытная жена еще и на гору полезла. Вот и сошли к ней двое в белом, да наказали палками. Не будет осквернять своим глупым присутствием святое место.
Это все так, легенда. А на самом деле в храме на Секирной горе во времена СЛОНа был карцер. Бесчинства тюремного начальства загубили здесь немало жизней. С крутой лестницы, привязанными к бревнам, сталкивали неугодных или строптивых заключенных. И следов убийства не было. В сводке писали, что погиб на лесоповальных работах.
Здесь был мужской изолятор. Иногда сюда попадали так называемые "Ромео", заключенные, которые позволили себе счастье полюбить женщину, тоже заключенную. Ее называли "Джульеттой" и отсылали, соответственно в женский изолятор на Заяцкий остров. Так в прошлом веке откликнулась жестокость ангелов в отношении женщины.
Но тяжелая атмосфера Секирной горы немного рассеялась, когда мы спустились с нее в лес. Прозрачный, светлый, солнечный и теплый. Так природа может умиротворить людскую жестокость.
А когда, усевшись в плоские лодки, поплыли по каналам и озерам, азартно гребя по очереди, ощутили настоящее ликование и блаженство души. Острова нетронутого леса как будто вырастали прямо из воды, глубокой, черной, бездонной. Казалось, что сама матушка-земля дышит под нами.
Валентин рассказал, что настоятель монастыря игумен Филипп (Колычев) (1548 — 1566гг.), очень много сделавший для Соловецкой обители, способствовал строительству на острове дорог на суше и на воде. При его правлении углубили Святое озеро, обеспечив монастырь притоком питьевой воды. Для этого 72 озера, лежащих на разных уровнях, соединили протоками — каналами.
Стены каналов монахи выложили булыжниками. Можно сказать — на века. Что там Венеция с ее мутно-грязными водами! Нагнувшись, можно зачерпнуть ладошкой воды за бортом лодки и пить на здоровье.
Мой шестилетний сын, наполнившись стойким свободолюбивым и трудолюбивым северным духом, греб веслами, как заведенный. И сам переплыл целое озеро.
Сейчас, сидя в задымленной Москве, вспоминая пока еще девственно-чистые Соловки, я думаю, что если усталому телу захочется вздохнуть, а путаной душе — набраться покоя, смирения и прощения, то есть место для меня — это Север!
|
|