Главная страница Текущий номер Архив Гостевая Форум Обратная связь Фотогалерея

МУДИЛЬНИК И ЖУРНАЛ «АРИОН»

МУДИЛЬНИК И ЖУРНАЛ «АРИОН»

На днях в киоске ЦДЛ я увидел номер 3-й за этот год журнала "Арион", о котором слышал, о котором знал, что "Арион" — это уже брэнд, но который до сих пор не довелось держать в руках. Я взял его, раскрыл наугад, минуя содержание. Это оказалась страница тридцать седьмая, начальные строки эссе Леонида Костюкова "Ещё две антологии". Из первой прочитанной мной фразы эссе я узнал, что внимание автора привлекли две вышедшие в последнее время поэтические антологии. Вторая фраза повергла меня в оторопь: автор говорит, что одна из этих антологий заслужила его внимание тем, что он... сам её составил! Ничего себе признание! Попутно автор её ненавязчиво отрекламировал: сообщил, что вышел только первый том, а второй ещё грядёт... Меня восхитила такая самореклама, ибо дальше автор разбирает составленную им антологию, просит обратить внимание на то-то и на то-то. Я помню, Чернышевский не гнушался авторецензий, но что с того уже возьмёшь. Оказывается, сегодня, в XXI-м веке, есть у него подражатели...

Журнал меня сразу заинтересовал этой новизной. А рядом же, на странице 36-ой, я увидал такой стих: "Утро./Голуби на карнизе./ Бубнят о любви, раздувшись". Этакий свежий японо-китайский взгляд в окно. А выше, на самом верху этой же страницы, ещё кто-то смотрит в окно, но видит там другое, не голубей:

а за окном четвёртый снег и ширится тоска

она болеет за него а он за цска

как снег ложится в темноте

никто не знает

растёт сугроб на животе

весной растает

Лет пятьдесят назад были популярны книги для семейного чтения "В часы досуга". Там предлагали населению, поголовно лишённому ещё телевидения, разгадывать в часы ничегонеделания разные загадки, шарады, ребусы и проч. Прочитав вышеприведенное "стихотворение", я сразу вспомнил об этих "Часах досуга". Господи, что это за шарада? Почему без запятых и прописных букв? Ах да, поток сознания, наверное... Однако что такое "четвёртый снег", скажите на милость? Что такое "ширится тоска"? Как может тоска "болеть за него"? Или это уже кто-то другой (другая) болеет "за него"? За кого, кстати? За какого-то болельщика "цска"? Почему "никто не знает, как снег ложится в темноте"? Я, например, знаю, наблюдал не раз, живя в России и возвращаясь зимним вечером домой с работы. Может быть, подразумевается какой-нибудь сомалиец или котдивуарец? Так и они в Россию приезжают, здесь учатся и видят много снега и то, как он ложится. Да и вообще, на кой чёрт знать, как он "ложится в темноте"? А дальше — вовсе уж бессмыслица, какой-то "сугроб на животе", который "весной растает"... О мертвеце, что ли, речь, замёрзшем где-нибудь на скамейке в парке? Так ведь и его наутро подберут соответствующие службы, до весны не бросят лежать... И при чём тут мертвец, если я наблюдаю за "четвёртым снегом"?

Вот сколько вопросов породил коротенький стишок. Не в силах совладать с любопытством, который вызвал во мне этот маразм, я таки купил журнальчик: раз люди пишут так, значит, надо читать, вдруг в этом что-то всё же есть? Как бы не пройти мимо новой литературы!

Дома уже раскрыл с первой страницы, с содержания. Оно начинается почему-то со страницы... двадцать четвёртой! Потом идёт 92-я, потом с 5-ой по 114-ую, а следом за 114-ой — 33-я... Тьфу! Ох уж эти мне "глубокомысленные" изыски! Почему по-человечески-то не показать содержание журнала? Неужто редакторы журнала всерьёз полагают, что этими неказистыми уловками они углубят журнал, усилят впечатление от него или сделают его для читателя удобнее?

Но — таковы правила игры, предложенные редакторами. Лопай, что дают, ворчун! Не хошь — не читай.

Ладно. Открываю. Начинается со стихов. Вспоминаю, что "Арион" — это журнал поэзии, как об этом заявляется на обложке.

Юрий Арабов. Так, это уже имя знакомое. Читывал в прошлом году его роман в журнале "Знамя", №8, "Биг-бит" называется. Там, в прозе, он себя определил чётко: "В русском языке буква "р" звучит твёрдо и навязчиво, как у собаки, которая готова укусить". Это о русском языке. О русской истории он говорит так: "Ничего не было, только война, пьянство, сифилис и бескультурье". Не повезло человеку, трудное детство у него было, бескультурный пьяный быт застил взгляд — но он вырвался из этого бескультурья, воспарил над ним и теперь вот предлагает нам стихи — очевидно, культурные:

... это было закаливание для духа

в советское время:

утренняя гимнастика,

"Опять 25" перед школой,

передача "Будильник",

инструкция вверчивания шурупа

в стену соседям, спрятанные иконы...

И если ты не срывал сам себе мудильник,

то делался Лениным,

на худой конец, Терешковой...

Что это за "ввинчивание шурупа в стену соседям"?! Да ещё по инструкции! Нет, в самом деле, что это за бредятина?! Дальше. Видит Бог, любезный читатель, ну, не знаю я, что такое "мудильник"! Бескультурный я, в отличие от Арабова! Я не понимаю, чт? это значит, как это перевести на русский: "если не сорвать самому себе мудильник, то сделаешься Лениным". Вот это — "культурье"!

Дальше — такая же галиматья:

...Ты выходишь из дома,

снег переписан пернатым Толстым,

иней причёсан, как половой.

Воробьи поджимают хвосты.

В магазин завозят молдавский сок и табак

В деревянных коробках,

из коих построит дачу завмаг...

Ну, и т.д., и т.п., и пр.

Чёрт-те что!

Раздражённый, рулю дальше, листаю страницы.

Мария Галина. Женщина. Поэтесса. Может быть, здесь есть что-нибудь "для души"?

Увы:

Перемещение волн, планет,

Тектонических плит

С каждым днём ускоряется.

Из сектора Леонид

Брызжет красно-зелёный свет.

Цикады, сидя лицом к лицу,

Грызут под кустом мацу.

Опять хаотический белиберданс, нанизывание бессмыслицы на бессмыслицу. И вдруг — проблеск, догадка после следующих строк:

Трамвай несётся, разинув рот, -

Он разбойник и соловей,

И когда приближается поворот,

Пассажиры кричат "Ой-вэй!",

Софа с внуком, Варя совсем одна,

Рабинович, его жена...

Им бы всем сойти тыщу лет назад,

А они всё сидят.

Проросли их яблоки и айва,

Башмаки оплела трава.

Господи, как же я, стреляный воробей, сразу не догадался: да это же обыкновенный "авангардизьм", постмодернизм! Или, может быть, неоабсурдизм!— по отсутствии мысли, вычурности выражений, беспомощности метафор, по элементарной подчёркнутой безграмотности! Мать честнaя! И это я купил, на эту чушь я деньги потратил? На это вот:

Провожая в последний путь

Красные облака,

Приняв на грудь

Пару литров пивка,

Наблюдать водоём,

Заполняющий окоём,

Несравненно лучше,

Если когда вдвоём.

Да-а-а, прокололся я...

Печально листаю дальше. Кирилл Кобрин, "История одного мемориала", эссе. Эпиграф — на латыни, стихи. Нa тебе! Некто Р.С Цесюлевич перевёл на латынь... пушкинский "Памятник". Тот самый, с эпиграфом из Горация! "Exegi monumentum..." Да что ж вы творите, господа! Откуда, для чего такая безвкусица: переводить Пушкина на латынь? Да ещё выпячивать это, выпендриваться, в эпиграф вставлять эту пошлость! Неужто вы без выпендрёжа не можете? Та запятых и заглавных букв не признаёт (наверное, на всякий случай, чтоб ошибок не наделать грамматических), этот "мудильник" себе срывает, третий переводом Пушкина на латынь кокетничает, "баталлион" вместо "батальон" пишет! Из бездн какой "культуры" вы восстали?

Читаю, однако, эссе. Оно посвящено, в общем-то, далеко не актуальной проблеме поэзии — анализирует зачем-то, кто и как ставил себе в стихах Памятник. Ну, да ладно, не будем придираться: заинтересовала человека эта литературоведческая проблема. Державина лягнул снисходительно Кобрин, осторожно обошёл Пушкина с почтительностью; далее настал черёд Серебряного века, века "дешёвого русского ницшеанства" (? — вопрос мой. Эх, Шестова бы сюда, чтоб объяснил невежде, что такое "русское ницшеанство" — И.Б.-А.) — здесь уже досталось "простоватому" Брюсову, "напыщенному манифестанту декадентских фанаберий", от "Памятника" которого остались только "грязные бумажные тряпки". Злобно прокаркал Ходасевичу — не будет никто ходить к твоему Памятнику: ""Двуликий идол" твой будет стоять в степи непонятый, ненужный и уродливый, как скифская баба в колхозной степи. Пусто вокруг: капает время да ветер швыряет песок в морды придорожного истукана..." За что такая злоба к ни в чём не повинному поэту, Кобрин? И почему на "ты"?! И почему это замечательная "скифская баба" уродлива? Что-то у вас с эстетическим вкусом не тово, господин...

Но заключение эссе меня порадовало: прояснением смысла его написания. Оказывается, есть в Питере "самый классический поэт" Алексей Пурин, который на днях тоже воздвиг себе стихотворный "Памятник". И пафос его "Памятника" в том, что он, в отличие от Державина, Пушкина, Брюсова и Ходасевича, пытался заполнить пустоту вокруг себя Культурой. Правда, цитируемые клочки стихов Пурина в этом не убеждают. Зато в самой позиции Кобрина убеждает его пассаж о "кладбище русской поэтической традиции — закрытом для всех, кроме близких, туристов и специалистов по эпиграфике". Ради этого "кладбища" и написано пустопорожнее эссе. Похоронил какой-то Кобрин русскую поэзию — вот так, одним росчерком своего злобного пера. Куда уж там Ходасевичу с Брюсовым! Вот Пурин — это да-а-а...

В другом эссе, кстати, о Пурине сказано так: "Пурин хорошо известен и ценим многими, несмотря на то, что стихи его переполнены культурными реалиями... "Тоска по мировой культуре" составляет основное достоинство и <…> недостаток его поэзии". Да ради Бога, господа, культурен ваш "самый классический" Пурин (кстати, культурность — первое и самое естественное, необходимое поэту качество; без культуры мы имеем не поэта, а стихоплёта, вроде Арабова), но зачем при этом подлинных классиков лягать? Это же дурной вкус, господин Кобрин.

Не буду утомлять любезного читателя пересказом всего номера №3 за 2004 год журнала "Арион". Весь журнал — на таком же убогом уровне (за исключением более или менее приличного обзора петербургской поэзии Елены Невзглядовой). Какой-то "мудастый козёл" (стр.65) без помех прогуливается по "культурным" журнальным страницам. Обилие стихов без запятых и без смысла, панегирическая "критика" своих авторов, невнятные псевдолитературные дилетантские эссе, в которых — ни слова о подлинной поэзии. Поистине — кладбище.

Ничего себе "брэнд"... Смотрю в выходные данные. Год издания одиннадцатый, значит, начал издаваться в 93-м году, когда вовсю в России шуршали деньги Сороса и шустрили созданные им фонды. Сегодня журнал — на финансовой подпитке Сбербанка (авуары которого состоят из наших с вами денег, любезные читатели!), ВИП-банка и какой-то компании. Любопытно, что в состав Попечительского совета входит сам Швыдкой, господин экс-министр культуры.

А какую культуру поддерживает Швыдкой, какую идеологию он "попечительствует", мы с вами, любезный читатель, прекрасно знаем. Дух и душа господина Швыдкого давно и прочно оплетены паутиной ненависти к подлиной русской культуре, как башмаки Рабиновича и его жены давно "оплетены травой"...

Не повторяйте моей ошибки, господа, не покупайте "Арион". Такую убогость, разрушающую нашу национальную культуру, поддерживать нельзя.

И без нашей поддержки эта ядоточивая галиматья рассылается попечителями бесплатно в 502 библиотеки России.

Поистине — "ширится тоска..."

Игорь БЛУДИЛИН-АВЕРЬЯН

 

 

Обсудить на форуме.

121069, Москва ул. Б.Никитская, 50-А/5, стр.1,    Тел. (095) 291-60-22 факс (095) 290-20-05,    literator@cityline.ru