|
Людмила ЩИПАХИНА
Все мысли мои в последние годы, всё радение моё — о русском духе, выраженном
через слово.
В горькую для Родины годину пишу стихи, в которых вся боль моя, весь трепет
души.
С удовольствием представляю свои произведения на суд читателей уважаемой
мной газеты “Московский литератор”.
* * *
Судьбе на милость не сдавайся.
Купайся в благодати дня.
Не майся дурью и не кайся.
И не бери пример с меня.
Над суматохой жизни смейся.
Проклятых денег не жалей.
Ешь шашлыки, вином залейся,
От зорь малиновых шалей.
Не подвергай заочной каре
Очередного подлеца,
Покуда дождь по окнам шпарит,
А снег шаманит у лица.
Покуда полдень осиянный
Бушует, как морской прибой,
Расстанься с грустью окаянной
И помирись с самим собой.
Лови, как счастье, луч небесный —
Святой привет далёких сфер.
Грешно роптать и бесполезно.
…Нет, не бери с меня пример.
* * *
Рвётся обвязавшая пространство
Каждая связующая нить.
…В мире, где царит непостоянство,
Надо одиночество любить.
На пиру похмелье, — не на тризне.
И лампада в небе зажжена.
Это — я. Я — есмь. Я — воля к жизни,
Это мне внимает тишина.
Говорят, под вспышки революций
Где-то правду видели в гробу.
Сообщают — самолёты бьются,
Вылетают денежки в трубу.
Я вдали… Я вижу сон глубокий.
Бесконечный купол голубой,
Белый парус, путник одинокий,
Странник, очарованный судьбой…
О, не покидай, услада жить,
Вдалеке от бренного экстаза.
…Надо одиночество любить
И беречь от воровского сглаза.
Чашу бытия неспешно пить
В век, что обворован и оболган.
…Надо одиночество любить
Горячо и страстно… И не долго.
ГИМН ДЕПРЕССИИ
Как сладко, тупо безразлично…
Неведомо, где свет и тьма.
И мысль в безволии тепличном
Не домогается ума.
И ни триумфов, ни крушений,
Ни запредельных скоростей,
Ни позапрошлых искушений
От недоигранных страстей.
Туман забот забыт, как небыль.
Кто там стучит напрасно в дверь?
И обволакивает небо
Ничтожество пустых потерь.
Вдали от рая и от ада,
Под охранительным крестом…
Но Боже упаси, не надо
Того, что может быть потом!
СОБЕСЕДНИК
В веке жестоком, во времени мглистом
Ветер свистит
по взлохмаченным кущам…
Я говорю тебе — будь реалистом.
Ты мне твердишь
о прекрасном грядущем.
Я отвечаю, что нету прекрасней
Нынешних будней, весны белопенной.
Ты говоришь, что нельзя понапрасну
Жизнь прожигать
мимолётностью тленной.
Чьё над тобою нависло наследье?
Древних философов тайные бденья?
Смытое красным потоком столетье?
Опыт души и её наблюденья?
Выкинь свои обветшалые байки!
Вынь из смиренного сердца иголки.
Пусть нам приносят прибрежные чайки
Солнечных брызг золотые осколки.
Светлого дня голубая безбрежность.
Белая вязь на каштане цветущем.
Я намекаю на близость и нежность.
Ты — на всеобщее счастье в грядущем.
Втиснута в душу эпоха глухая
Громом оваций, простором владений.
Старого времени ветка сухая,
Жертва застоя, герой сновидений.
Сломанных судеб законный наследник,
Может, последний собрат пустослова,
Мой современник и мой собеседник,
Зримый поборник безумства чужого.
ТВОЙ ПОЦЕЛУЙ
Как мучителен этот сладчайший ожог
На краю разрушительной бездны!
Уплывает земля. Замыкается ток.
Разверзается купол небесный.
За спиною — не твердь.
Дно колодца. Обвал.
Хищный холод пространства пустого.
Там грохочет
девятый погибельный вал.
Соль и горечь последнего слова.
Но не рухнет скала.
Коршун спрячет зрачки.
Захлебнувшись от песенной дрожи,
Зазвенят у виска
Золотые сверчки.
И озноб раздробится по коже.
Так пловцы, задыхаясь, ныряют на дно
За жемчужиной, призрачной метой…
За кровавым кораллом,
прикрытым темно.
За сверкнувшей античной монетой.
Так, скользя,
стратостаты летят в высоту,
Затевая смертельные гонки,
Так, что лёгкие втягивают пустоту,
Так, что рвутся в ушах перепонки.
И на гребне рискованной этой игры,
Где смыкаются нервы вселенной,
Как на точке иглы,
уплотнились миры
И сгорели во вспышке мгновенной.
Что же будет потом?
По оврагам, по дну
Будет путник бродить одичало,
И искать несравненную тайну одну…
Чтобы всё повторилось с начала.
* * *
Я давно собиралась сюда.
Торопилась и жаждала встречи.
Мне наскучили — хлеб и вода.
Мне обрыдли — призывы и речи.
В отдаленье — светло и легко.
В отчужденье — покой и отрада.
Я уже от себя далеко
И меня домогаться не надо.
…Жёлтый Нил раздвигает песок.
Льётся солнце на парус фелюги.
Весел ветер и полдень высок.
Я уже позабыла о вьюге.
Я уже зажигаю свечу
В тростниковой чащобе Вьетнама.
Не грущу и домой не хочу,
Где разыграна чёрная драма.
Где темно — от сражений и драк.
Где грешно от вина и дурмана.
Я ловлю, как вселенский рыбак,
Поднебесную синь океана.
И пройдёт изнурительный стресс.
Ляжет путь — и Бангалор или Аден.
Что мне этот несчастный прогресс,
И Чубайс, и Чечня, и Бен Ладен?
…Это я — у окошка стою
В виртуальном глобальном загуле,
В крупноблочном домашнем раю
И со свежей газетой на стуле.
СТАРАЯ ГАВАНА
(шутка)
Не ходите в Старую Гавану.
Что там делать русскому Ивану?
Даже Джон —
бесцеремонный янки
Еле ноги уволок с гулянки.
Не ходите в Старую Гавану.
Простакам, увы, не по карману
Гульбища в краю былых пиратов.
…Лучше уж в деревню,
в глушь, в Саратов.
Берегите жён своих и дочек.
Не носите золотых цепочек.
И не стойте у чужой калитки,
Чтобы вас обчистили до нитки.
С ласковой мулаткой не крутитесь,
Лучше сразу с баксами проститесь.
Не садись в салон автомобиля,
Деловой заезжий простофиля.
Клонит ночь к разбою и обману.
Не ходите в Старую Гавану.
И не пейте, праздные бедняги,
Флибустьерский ром
из старой фляги.
И пока к вам беды не прилипли,
Лучше уж отель "Гавана Либре"
И его надёжные законы,
И его цветущие балконы.
С доброй Кубой
радость разделяйте,
По центральным улицам гуляйте.
Так что ясно каждому болвану:
Не ходите в Старую Гавану.
* * *
Белая туркменская пустыня,
Чёрная каспийская вода…
Память в отдалении — не стынет,
Не уходит память — в никуда.
След на коже — как на промокашке.
Не стереть и не перечеркнуть.
Как всегда, в невидимой упряжке
Вечно длится бесконечный путь.
Саднеют на сердце отпечатки.
А душа — как верный пилигрим.
Сяду в Туле — выйду на Камчатке.
Крикну: "Вена?" Отзовётся — Рим.
Средь земного ада или рая
В бесконечном сонмище людей
Кто-то мне прошепчет: "Дорогая…"
Кто-то сквозь губу процедит: "Эй?"
Горный пик и сумрачная бездна.
Лютый холод и кромешный зной.
Всё переживу, как дар небесный.
Всё благословлю, как миг земной.
Зёрна мака, маковки люпина,
Свет и нежность, прошлое и новь…
Жизнь — неопалимая купина
И не безответная любовь.
ВЕСНОЙ
Не постыдно ли, годы забыв,
Упражняясь на лире условной,
Повторять одержимый мотив
Нескончаемой песни любовной?
Но скажите тогда, почему,
Возрождённое снова и снова,
Вопреки ледяному уму,
Льнёт к губам раскалённое слово?
И зачем этот мартовский гул
Так превысил свои децибелы,
Что души безотчётный загул
Посягнул на чужие пределы?
И весеннего света волна
Наливает звенящие кубки
В честь того, что я снова вольна
Совершать роковые поступки.
Заломив облака набекрень,
Ясный полдень и дразнит, и манит.
Соблазнительно пахнет сирень,
Обольстительно верба дурманит.
Был и так мой загашник не пуст…
Но опять, выбиваясь из ритма,
Все оттенки возвышенных чувств
Отточила незримая битва.
И они, созревая едва,
Вырываются к светлому миру.
…Вот откуда берутся слова
И тревожат заветную лиру.
ПОСЛЕДНИЕ МУЖЧИНЫ
Последние мужчины —
Поэзия средь прозы, —
Ввергая в изумленье,
Ещё нам дарят розы.
Не ведая корысти
И не во имя жеста,
Последние мужчины
Нам уступают место.
И не застольным тостом,
А просто без причины
Нас греют добрым словом
Последние мужчины…
Чтоб снять пред нами шляпу
И уступить дорогу…
Последние мужчины
Есть в мире, слава Богу!
И пусть вокруг немало
Коллег, сограждан славных, —
Последние мужчины
Себе не знают равных!
Дай Бог им лет предолгих,
Осенних дней и летних!
Последние мужчины —
Друзья не из последних!
Светлы их юбилеи,
Горьки их годовщины.
Всё реже рядом с нами
Последние мужчины.
Всё резче их морщины —
Безжалостней природа…
Последние мужчины
Из рыцарского рода.
Обсудить
на форуме.
|